Марго невнимательно слушала веселую браваду родственника, напряженно сжимаясь под его пронизывающим взглядом, но храня секрет. Роксана, конечно же, была права. Потом, позже, когда она разместит Феликса в их уютной гостиной и сумеет подкрепить свои слова записями из дневника, наступит час откровений. Но голос разума едва ли способствовал укрощению желания выпалить правду сию же секунду и она искренне считала, что проявляет невиданное мужество и силу духа, храня новости в тайне и провалиться ей сквозь землю, если это было не так.
- Нет, я не голодна, - для пущей убедительности Вальянт активно затрясла головой, потом натянуто улыбнулась Марии и отложила меню в сторону. – Спасибо.
Вооружившись терпением, она, облокотившись о стол и подперев подбородок кулачками потупила взор, даже не делая попыток поддержать беседу и молча ожидала, когда принесут заказ. Немедленно заполучить дорогого дядюшку в свое личное пользование ей мешали две вещи: его явное удовольствие от компании хозяйки кафе, которое не хотелось прерывать и отсутствие в доме Вальянт съестных припасов, способных удовлетворить настоящий аппетит. К тому же художница предполагала, что обед не затянется надолго, так как ее взволнованный вид был достаточно красноречив, чтобы пренебречь помощью обществу посредством тщательного пережевывания пищи. Выстраивая в уме ход будущей беседы, которая на этот раз была обязана получиться более удачной, нежели две предыдущие, Марго вновь обратилась к записям отца и усомнилась, так ли его брат не осведомлен относительно оборотней, как ей кажется. Да, он давным-давно покинул Сагредо, однако всех мальчиков семей-основателей рано или поздно посвящали в тайну и они становились охотниками… Но додумать художница не успела – вопрос о переводе застал ее врасплох. Подняв на Феликса взгляд, крайне страдальческий от дьявольского искушения, с которым приходилось бороться, она утвердительно кивнула:
- Д-да… - но потом глаза пытливо сузились, изучая лицо собеседника, а сама она поддалась вперед и даже заговорщически понизила голос. – От Академии я просто в восторге, но вот ректор там настоящий волк! Кстати, - с блуждающей полуулыбкой она вновь откинулась на стуле, будто только что пошутила, - где твои чемоданы? Я надеюсь, ты не нанес нам оскорбление, оставив их в номере отеля?!
Она, конечно же, была бы несказанно рада жить под одной крышей с Феликсом, но в данном случае преследовала еще и корыстолюбивую выгоду поселить в доме мужчину, оружейника, способного в нужный момент защитить Ринату, а вероятность, что сестре потребуется защита, в глазах Маргариты была катастрофически высока. Так что взять родственника в оборот художница намеревалась даже в том случае, если его придется тащить волоком вовсе не из отеля, а из-под крылышка какой-нибудь смазливой дамочки, с которой на время своего пребывания в городе он решил возобновить отношения.

Когда-то давно убегая из маленького провинциального городка в погоне за счастьем, мечтами, своими надеждами на другое будущее, Феликс даже не смел подумать, что время все повернет так, что он будет искренне рад очередному возвращению. В этот раз он действительно был готов получать удовольствие от своего пребывания в Сагредо и всего, что этому сопутствовало. Он смирился со своим положением и теперь, когда брата не стало, чувствовал еще и ответственность, которая внезапным вихрем проникла в его сердце и появилась там, расцветая в суровых условиях, которые Феликс долгие годы культивировал в себе, полностью игнорируя любой намек на долг и обязанность, начисто исключив из своей жизни эти и близлежащие понятия, противоречащие его натуре. Сейчас же все изменилось, под влиянием ли обстоятельств или сказывался пресловутый возраст, который все-таки давал о себе знать, наталкивая на размышления о будущем, которые раньше оставляли его равнодушным. Так или иначе, сейчас он искренне наслаждался, обретая все большую уверенность в правильности своего решения о возвращении с теми все возрастающими счастливыми огоньками, скачущими в глазах Марго, которые были для него наилучшим подтверждением. Вот только с момента внезапной встречи, огоньки постепенно блекли, и в глазах все больше отражалась обеспокоенность и даже напряженность, которую Феликс никак не мог идентифицировать, но и не спешил заваливать вопросами, лишь уделяя более пристальное внимание племяннице, которое вполне могло сойти за простое желание дяди получше рассмотреть родственницу, которая весьма изменилась со времени их последней встречи.
Поблагодарив Марию за прекрасный выбор вина, Вальянт тут же поднял бокал, излучая довольство, и провозгласил нечто, похожее на тост, желая поднять градус настроения в их тесной компании, где Марго гипнотизировала его настороженным взглядом, а Роксана подчеркнуто индифферентно относилась ко всему происходящему, чем еще больше подзадоривала вывести ее из этого равнодушного анабиоза:
- За воссоединение! – чуть пригубив Къянти, Феликс посмаковал напиток, наслаждаясь истинно итальянской атмосферой, пронизывающей весь зал, несмотря на тематическое отклонение, отражающееся в редких деталях внутреннего убранства. От изучения интерьера, взгляд плавно перетек к изучению Роксаны, настолько пристальному, что имей Феликс хоть капельку стыда, то залился бы уже ярко-розовым румянцем.
- Ну, что же синьорина Мур, Вы все так же сохните по мне или нашли менее достойный объект для обожания? – уперев подбородок ладонью, Лис, источая волны самодовольства, попытался как мог выжать реакцию из девушки, надеясь лишь, что прилюдно лицо ему портить не будут. После чего вновь облокотился на спинку кресла, будто ничего и не было.
Восседая в центре зала, оживившись от легкого подначивания в сторону хозяйки заведения и ожидая последнюю ступень счастья в лице Марии, сопровождающей блюда к их столику, Лис был сражен от всей двусмысленности прозвучавшей в словах Марго в адрес ректора, и с тщательно скрываемым удивлением, попытался свести это к шутке, искренне недоумевая от зародившихся мыслей по поводу осведомленности своей племянницы о тайне города.
- Что сильно лютует? – он знал несколько фактов, которые брат ссылал ему в редких посланиях, разумеется, зашифрованных, держа его в курсе реального положения дел, царящего в совете основателей, но имя Винсана ни разу не фигурировало в этих сведениях, потому он прогнал параноидальные мысли долой, - если начнет сильно звереть припугни его дядиной пушкой, - без всякой задней мысли Феликс с заговорщицким видом подмигнул Марго, и постарался упустить информацию о своем багаже, мирно покоящемся в ожидании его в номере отеля, благо появилась возможность улизнуть от щекотливой темы в виде расставленных блюд, с одурманивающим запахом, способным пробудить самый крепко спящий аппетит.
- Ммм, Мария – гениально, это все о чем я мечтал, даже сам того не зная, - не теряя даром времени, Вальянт споро принялся за уничтожение овощного супа, жмурясь от удовольствия и еле сдерживаясь от довольных вздохов, только сейчас понимая насколько голоден он был. За удовлетворением собственных аппетитов, он даже на время выпустил из внимания обеих девушек, погружаясь в нирвану, дарованную ему искусным поваром.

Когда первая волна эйфории улеглась, к Марго наконец-то вернулась способность не только слышать, но и слушать, а еще, местами даже анализировать услышанное. Голос Феликса был по-прежнему приятен и отраден, подобно звуку ангельских арф, но суть фраз, которые, как колючки он продолжал методично вгонять в Роксану, волей-неволей дошла до взбудораженного разоблачениями и неожиданными встречами мозга Вальянт, которой в этой трагикомедии отводилась скромная роль благодарного зрителя. Так что, с непостоянством флюгера сменив свое настроение и линию поведения, художница для лучшего обзора сцены откинулась на стуле, скрестила руки на груди и, гадая, чем дело кончится, переводила заинтересованный взгляд с дяди на владелицу кафе, мысленно дивясь самообладанию последней.
- Я обязательно пущу твою пушку в ход, когда Альмейда даст мне повод, - смеющимся голосом прощебетала Марго, позволив себе принять шутку Феликса за чистую монету. Но лицо ее вдруг сделалось серьезным, даже задумчивым, она опустила взор, пристально разглядывая блестящий от лака краешек стола, пока Мария, вернувшись на удивление быстро, суетилась с угощением. Можно было подумать, что мысли о злом ректоре ее внезапно огорчили, но когда Вальянт вновь подняла глаза, как раз вовремя, чтобы лицезреть альковную развязку противостояния сторон, в них читались решимость и затаенный упрек. Кивнув напоследок Роксане, она некоторое время безмолвно разглядывала родственника и, когда большая часть угощения исчезла с тарелок, встала из-за стола, предполагая, что обед окончен. Ожидая, пока дядя расплатиться по счету, юная ведьма все же нарушила молчание:
- Я до сих пор помню, как в начальной школе один мальчик постоянно толкался, дразнился и портил мои лучшие эскизы. Плохо, что в своем преклонном сорокалетнем возрасте ты ведешь себе точно так же, - из чистой вредности, и желая подзадорить, художница умышленно накинула Феликсу несколько лет. – Но если хочешь, то по дороге в гостиницу я дам тебе два-три совета, как следует вести себя  с женщинами, чтобы они не сбегали без оглядки, - предложила она с плохо скрываемым, но по-родственному незлым ехидством и поспешила спросить, совершенно невинно давая понять что, хоть первый намек и остался без ответа, свое она все равно не упустит. - Ведь твои вещи в гостинице?

Гостиная

"Fashion house"
30 октября. 13:30

По окончании представления я, как приличная дама, удалилась восвояси, практически сразу после Риты и ее мужа, любезно со всеми распрощалась по всем законам жанра, по пути записала на диктофон все услышанные сплетни, чтобы ничего не упустить и уснула в своей постели где-то около полуночи, одна, да... вот дура! Теперь даже скандал с утра устроить не с кем, только я и Пончик! Для меня до сих пор остается загадкой, как это животное с короткими лапами умудряется забираться на кровать, но факт остается фактом, просыпаться приходится под оглушительное сопения над ухом и радоваться, что слюнями пропитана подушка, а не волосы.
- А ну, вставай, паршивец! – небольшая толкотня в одностороннем порядке, приводит как не странно к тому, что с кровати сваливаюсь я, сил на то, чтобы сдвинуть это каменное изваяние, по прихоти судьбы доставшееся мне в питомцы, просто нет, и вот ведь явственно слышу, как пес хохочет и не говорите мне, что животные этого не делают, это кряхтение не может быть ни чем иным как ехидным смехом... научила на свою голову.
- Ух и дождешься же ты у меня, вот сегодня уйду и сериалы тебе не включу, ага, посмотрим как ты тогда будешь надо мной смеяться, - потирая ушибленные части тела добралась до зеркала, взглянула и закрыла рот ладонью, чтобы на мой крик не сбежались все службы спасения. Надо срочно что-то с этим (волосами) делать и с этим (лицом) и с этим тоже (ногтями), а потом стереть память Пончику, чтобы он никому не выдал мою страшную тайну.
Несколько часов прошли не зря, душ и маски творят чудеса, свежий и цветущий вид, и вот мне уже не тр-р-ридцать, нет, совсем не это страшное число, мне вновь девятнадцать, как минимум, ой, то есть, максимум, да, вот так.
- Пошли, животное, проводишь меня в кафе! - стащила старого ленивца со своей новой кофточки (!), ужаснулась, но времени на убийство уже нет, страшно хочется есть и желательно что-нибудь диетическое, а Пончик с его двадцатью килограммами живого веса на диетическое блюдо никак не тянет, так что пусть живет... пока, но про кофточку надо не забыть, да... о чем надо не забыть? Пока одевала парадный ошейник своему кавалеру и умилялась его глазкам, совсем забыла, что надо было запомнить, ой, ну, значит не так важно.
Сегодня я не совершу вчерашней ошибки, нет-нет и еще раз нет, никаких каблуков, да здравствует плоская подошва! Да, но у меня еще столько новых пар туфель...
- Вы скучали по мне, детки? - достала новую пару из коробки, померила, походила, а вроде бы не так уж и плохо, и каблук широкий застревать в брусчатке не должен. Все, решено! Одела и пошла, так, стоп, что-то я забыла. Беспокойно оглядела себя в зеркале - хороша и поводок к туфлям подходит... Ах да, Пончик! По всей квартире протянулась какая-то нить Ариадны, в виде сиреневого лакированного поводка, раньше я не замечала какой он длинный, иду-иду, а конца, то есть начала, все нет.
- Ага, попался! - налетела на пса из-за угла, а он скотина мало того что не напугался, так еще и всхрапнул! Без разговоров потащила его к выходу и пусть дрыхнет, если так хочет, но сопровождать меня все равно будет.
Жаль, что мы не дошли еще до той степени цивилизованности, когда животных начнут пускать в места скопления людей, но слава святой Марии, ну и Роксане, что есть открытые веранды и отдельное спасибо за хорошую погоду. Поблуждав по рядам столиков, выбрала самый лучший, села, дождалась приветливую официантку с меню и углубилась в чтение. Вроде бы и знаешь уже все наизусть, но каждый раз чаешь найти что-то новое, а мало ли?
- Ой, вот только не надо скулить, закажу я тебе что-нибудь съедобное...

Гостиная и столовая
30 октября 2010 года, 14:00

Походы по магазинам всегда поднимают настроение, как правило, обеим сторонам: ты радуешься покупкам, а персонал – полученной прибыли. Приятно ходить по большим магазинам и отводить этому мероприятию весь день, чтобы насладиться этим процессом, способным, в нередких случаях, изменить жизнь. Ведь многое начинается со стиля. Возможно, это все было так, но Рита не задумывалась об этом, гуляя по стильным, но редким магазинам Сагредо до тех пор, пока ей это не надоело. Причина на этот раз была проста – ничего нового с ее последнего визита не появилось, а эскиз ее наряда для Бала Основателей был еще не готов. Скорее просто так, чем из истинного желания что-то приобрести, женщина купила себе пару туфель, которые вряд ли когда-либо оденет, потому что пузатый ангелочек вместо каблука выглядел чересчур мило – правильнее будет сказать даже нелепо. Но, тем не менее, выбранная пара вслед за двумя предыдущими отправилась в изысканный фирменный пакет, который вскоре оказался в руке Робеспьер, высокомерно ведущей своего верного серьезного друга по улицам Сагредо.
Царивший в городе ажиотаж нисколечко не трогал супругу мэра. Это было что-то из тех вещей, которые она относила к развлечениям тех слоев населения, которые заслуживают лишь того, чтобы их использовали. Более того, она считала, что организация и подготовка города к празднику святая их обязанность, базирующаяся на глупости и альтруизме. Собственно поэтому финансирование было урезано до минимума – благодаря собственному редкому безделью в наиболее острые моменты скуки, Рита не поленилась рассчитаться все расходы на украшения и развлечения, а затем лишь добившись их утверждения в министерстве. В результате, никто не получил ни центом больше той суммы, что указана в договоре. Снобизм? Жадность? Какая глупость – ей всегда нравилось настраивать людей против себя. И это Рита делала с завидным постоянством и выдающимся мастерством. Легкая забава для тяжелой провинциальной жизни.
Выходя на набережную и приближаясь к весьма милому заведению в городе, которое принадлежало Роксане Мур из семьи Основателей, представителями которой остались только она и ее юный брат, Робеспьер заметила пса Ванессы, после чего, подойдя уже ближе, заметила на веранде и подругу в компании незнакомой американке девушки. Не удивительно. На праздники даже в этом крошечном, всеми забытом городке, становилось слишком много приезжих.
- Ciao, amica, – чуть потянув слова и оставив Рудольфа рядом с любимцем подруги, на демонстративно-игривом итальянском поприветствовала Ванессу, не дожидаясь и не спрашивая приглашения присаживаясь на свободный стул и закидывая ногу на ногу, а затем переводя взгляд на пока не представленную ей женщину. – Buon giorno, кажется, мы еще не знакомы… – и Рита вновь вернула взгляд подруге, чуть приподняв тонкую бровь в ожидании представления и привычно высокомерно изогнув губы в намеке на улыбку.

Глазки-глазки, эти голубые глазки... Пес был умилительно забавным, так что я даже сумела подавить в себе возмущение, когда Пончик под марионеточным руководством своей хозяйки как истинный джентельмен протянул мне свою лапу. Я держалась, я была как кремень с застывшей улыбкой на лице, хотя моя радость сходила на нет также быстро, как уровень воды в организме заканчивавшего свою дистанцию марафонца. Но затем он меня лизнул. Глаз нервно дернулся, по телу пробежала дрожь, внутри меня тут же зародилось желание - я захотела его задушить. Нежно так, любовно, впиваясь пальцами в его покрытую складками шею. А за одно и его хозяйку, довольную своей выходкой. Однако я, молодец, сдержалась, явив миру эталон вымершего в современном мире аристоратизма. Возглас-то я подавила, но мои глаза округлились до размеров чайных блюдец фарфорового сервиза моей покойной бабушки как в западных мультфильмах производства “Warner brothers”. Рядом лежали вилка, нож и необыкновенно острая на вид ложка, а Ванесса была на расстоянии вытянутой ноги, которую она между делом и вытянула, пнув меня. Но я держалась и даже улыбалась, да-да, я была бесподобна в роли радовавшейся неожиданной встречи подруги.
- А я не одна, - тоном невиданного счастья ответила я и хотела даже добавить, что с охраной, но вовремя спохватилась. - Я с... другом, - задумалась, прикинула, как это выглядит со стороны и, махнув на все рукой, продолжила. - Ну, ты понимаешь, - игриво изогнула бровь и загадочно улыбнулась. - Молодой, сильный, красивый, - пусть слюной подавится от зависти раз уже обслюнявила меня своей собачонкой! - Замуж звал, но я ему сказала, что еще слишком молода, - подсмотрев жеманство Ванессы, тут же принялась вторить ей я и характерно заламывать руки, закатывать глаза и теребить волосы.
Мой вопрос «А у тебя как на личном фронте?» так и не сорвался с языка — нас нагло прервали, совершенно не к месту и не ко времени. Фьорентино всегда фартило на такие моменты.
И кого же я вижу? Высокомерна, богата и роскошна. Да, это она! О, рахат лукум очей моих, Рита и даже все еще Робеспьер (чему я не мало удивилась)! Она, конечно, не помнит меня — не пристало старшим редаторам помнить командированных корреспондентов других пусть даже более значительных газет.
- Спасибо, Ванни, - сделала ударение на имени Ванессы, чтобы дать ей понять, как меня раздражает подобное сокращение своего имени. - Приятно познакомиться, Рита, - элегантно протянула руку, заключенную в весьма неэлегантную вязаную перчатку без пальцев для светского рукопожатия. - Зовите меня Мел, - вежливая улыбка, слегка заискивающий поклон головы — давно я не была в обществе столь пропитанных высшим светом особ, но правил игры, кажется, еще не забыла.
- Капучино, пожалуйста, - сходу выпаливаю я подоспевшему официанту и после беглого осмотра меню добавляю, - и клубничное парфе с сыром. Спасибо, - все томно, учтиво и как надо, но при этом игнорирую скулеж пса Ванессы, боясь, что сил на очередную умиленную улыбку на хватит и я хищно оскалюсь на эту животну.
- Вы тоже с домашним любимцем, - вдруг замечаю я, но расточать елей на этот счет не решаюсь. - Тогда я продемонстрирую вам своего, - разметистив сумочку на коленях, я отточенными движениями извлекаю из нее оттюнингованные нетбук, крышка которого покрыта изображением графической паутины. - Это Пауль, - объясняю дамам и слышу привественную мелодию “Windows”, - ему всего годик, но он очень смышлен, - любовно глажу его, а затем ставлю на столик перед собой. Остроумие сегодня из меня брызжет фонтаном.

Отредактировано Мелани Ван Орлей (2011-05-07 09:44:09)

Я купалась в лучах солнца проникающих на открытую веранду этим октябрьским утром, довольно прищуривая глаза. Состояние невесомого счастья пропитывало меня с ног до головы…так приятно ощущать себя центром Вселенной, своей собственной Вселенной, окруженной еще двумя дружественными и неподражаемыми Вселенными – Мелани и Рита. До безумия приятны столь неожиданные, но неизменно волнительные встречи на небольшом участке Земли, который казалось давно уже был забыт и заброшен всеми кроме нас, но оказывается и сюда стремятся новые люди, хоть как-то разбавляя ту закисшую массу, что перетекает из одного состояния - лежачей на матрасе сардельки, в другое - бешеную курицу, вращающуюся на вертеле в час-пик. Ох, слишком много гастрономических ассоциаций, которые чуть ли не приводят к конфузу с бурчащим желудком, готовым в любой момент выразить свое недовольство по поводу пустоты и одиночества, но сейчас не время работать на пищеварение, мне необходимо все мое внимание, чтобы ничего не упустить, ни одна деталь не укроется от моего бдительного ока! Да, кстати, об очах! Они, обретя весьма игривое состояние, зависли на Робеспьер, говоря лучше всяких слов о том воодушевлении, что бурлило во мне, выдавая с потрохами величайший интерес, что пробудила во мне неоднозначная фигура Ван Орлей.
Получив от Мелани информацию о молодом ухажере еще до прихода подруги, стоически проглотила вздох негодования, рвущийся из недр подсознания с дичайшим воплем «Почему она, а не я?!» - чисто механическая реакция необоримая и непреодолимая, даже будь я в тот самый момент окружена целым хороводом молодых и красивых, дерзких и привлекательных, и… м, замечталась! В общем, ничего бы ровным счетом не изменило то обстоятельство, что мне было немного завидно, да, самую малость… ведь вполне справедливо я культивирую в себе мысль, что все мужчины мира от семнадцати и до шестидесяти должны быть смертельно в меня влюблены, да, а вот все остальные, кто не вписывается в мои возрастные рамки вполне могут быть увлечены кем-то еще, но не слишком, вот так-то! Поэтому и официант, дошедший наконец-то с напитками до нашего цветника, пал жертвой моего обаяния, которое рвалось наружу, лишь бы показать Мелани, что есть еще порох в пороховницах и все падут к моим ногам стоит только захотеть… да, но официант явно слишком глуп и недоразвит, чтобы оценить те кредиты, что ему выданы моей обворожительной улыбкой и сияющим взглядом, которые совершенно случайно, хотелось бы в это верить, спровоцировали неуклюжее падение невнимательного юноши, пострадавшего от коварной ножки стула, подстерегавшей его за одним из пустых столиков, которых, кстати, было убийственно много этим утром, плавно катящимся к состоянию дня.   
Намек с именем поняла, я бываю иногда вполне доходчива, особенно, когда так безбожно коверкают то, чем я привыкла себя величать, «Мелли» останется лишь моей маленькой прихотью, употребляемой в разговорах исключительно за спиной обладательницы столь милого сокращения, недооцененного, как, впрочем, и все великое и непонятое. Я, конечно, самую малость преувеличила с великим, но суть верна! Невольно залюбовалась вихрастой паутинкой на лике «любимца» старой знакомой, а шаловливые руки так и просят все опробовать. Я закоренелый сенсуалист мне все и всегда надо попробовать «на зубок», дабы убедиться в действительности существования того или иного элемента окружающей среды, хотя что мне может принести прикосновение к механической коробке? Эх, если б я могла знать все на свете…!
- О, какая прелесть! А главное не портит любимые вещи! - легкий смешок и косой взгляд на Пончика, довольного столь скорой встречей со своим более сдержанным другом, наматывая круги вокруг которого успел уже опутать своим новеньким поводком недвижимую фигуру верного друга Робеспьер, на что Рудольф индифферентно взирал с высоты своего, хотелось бы сказать положения, но пока еще все-таки всего лишь роста. Одно радует, рядом с Рудольфом я всегда могу быть спокойна за поведение своего наказания - Пончик неизменно смирен в его присутствии.
- Ну, расскажи же, как ты все-таки оказалась здесь и сейчас? - да, я очень любопытна и не скрываю этого, да собственно чего уж тут скрывать, когда кругом почти родные люди, а так хочется узнать что же все-таки привело Ван Орлей, да еще и в компании молодого красавца, будь он неладен! в наш тихий городишко.
Продолжив более аккуратно болтать ногой под столом, создавая движение воздуха на малом пространстве подскатерного пространства, не сводила глаз с Мелани, будучи уверенной, что Рите интересно, так же как и мне, но она этого никогда не скажет. Еще было бы интересно заглянуть в нетбук, но это было бы уже верхом неприличия, приходилось держать себя в руках и даже закусить губу, дабы хоть как-то взять под контроль собственное рвущееся наружу ни капли не учтивое любопытство.

Всегда очень удобно, когда рядом оказываются люди, куда более любопытные, чем ты сама, что при ближайшем рассмотрении, как правило, оказывалось не совсем правдой. Просто эти люди были очень и очень непосредственными. Это дарило мгновения заунывного спокойствия и вежливого ожидания: вопросы заданы – ответы еще не даны, а любопытство мерно дремлет где-то на самом дне сознания, лишь изредка напоминая о себе либо ненавязчивой улыбкой, либо отнюдь не смиренным взглядом. Ванесса была для Риты идеальной подругой. Ее непосредственность идеально сочеталась с пофигистичностью неординарной Риты. Это радовало – это было тем приятным исключением, когда человек тебе нравится просто благодаря его существованию. В прочем, лишь ничтожная часть подобных мыслей проскользнула в голове Робеспьер, вальяжно расположившейся за столом в лучах полуденного, чуть морозного солнца и бездумно водящей кончиком пальца по ободу бокала с вермутом, который всего мгновение назад оказался перед женщиной. Взгляд был устремлен на Мелани, а губы являли собой привычную узкогубую, отчетливо высокомерную полуулыбку.
- Действительно, после Сагредо только и остается, что бежать из страны, – с усмешкой заметила Рита, пригубливая ароматный напиток с легким оттенком ванили, цветов и пряностей. – Но в городе, раз ты приехала за обычаями и привычками, тебе понравится – здесь достаточно специфических…хм…легенд, – заменив невыразительное «сказки», заметила Робеспьер скорее из желания поддержать разговор, нежели действительно считая этот богом забытый городишко хоть сколь-нибудь интересным. Хотя, признаться, россказни о людях-волках из уст мужа звучали чуть более правдоподобно, чем тоже самое из уст кого-либо другого. В прочем, россказни они и есть россказни – всего лишь сказки для запугивания впечатлительных детишек. Фольклор.

С наивностью альпийской девственницы глазела по сторонам, поглощая заполученное мною из рук официанта лакомство и инфантильно качая ногой, когда-то покоившейся безжизненным мешком костей на другой конечности, но взбесившейся после коварного пинка Ванессы. Временами меня посещали какие-то удивлявшие меня же саму мысли, поэтому я так и замирала с ложкой во рту и при этом чисто рефлекторно продолжала ее облизывать. Откуда я ловила эти фантомные потоки, сказать сложно, но проносившиеся легкой дымкой видения были сродни тем, что посещают после сильного галлюциногена. Когда и эта мысля лениво доползла до моего блондинистого чердака, я с подозрением покосилась на свое фруктовое парфе и, смерив его оценивающим взглядом, принялась с видом опытнейшего археолога совершать раскопки над десертом. Что я хотела найти? Что-нибудь: грибы, таблетки, порошки - мало ли, чем развлекаются аборигены, раз каждый из них так и норовит сочинить новую легенду, дабы пополнить и без того колоритный местный фольклор.
- Легенд много не бывает! - выпав из разговора, выпалила нечто похожее на социалистический лозунг и ложкой как скипетром осенила всех присутствовавших, пока сама принялась старательно косить глазами, чтобы обнаружить этот странный источник потусторонних сил. Но на первый взгляд ничего подозрения не вызывало: кружки не летали, ножи и вилки не норовили изведать свежей плоти, да даже стулья не подавали признаков жизни! - Значит, не полтергейст, -  сомнения все еще мучили меня, но, скрежеща зубами (слава Зевсу, не громко), я отмела этот вариант из списка возможных причин помутнения моего рассудка, и вернулась к изучению содержимого своей розетки, насупившись на несуществующего полтергейста, за то, что он не существует.
- Мы остановились в отеле, - красноречиво выделила "мы" и кокетливо встрепенулась: прежнее желание понаступать Ванессе на больные мозоли вернулось, а заодно появилась прекрасная возможность дать понять Рите, что я своего времени не теряю, пока она прозябает в браке. - Я хотела, чтобы мы остановились у моего хорошего знакомого, но Ленни настоял на роскошных номерах-люкс, -  самодовольно врала я без чувства меры и купалась в лучах незаслуженной (и, наверняка, воображаемой) зависти. - Даже и не знаю, за что мне такое счастье привалило... - мечтательно вещала я, все также качая ногой и жмурясь от солнца, лучи которого не касались моего лица. Хотя нет, жмурилась я не от солнца, а от желания получше разглядеть замаячившую на горизонте массивную и подозрительно знакомую тень, плавно превращавшуюся в... - Ленни?! - фальшивый пафосный блеск смыло как жир с грязной посуды в Виларибо. - Он же был заперт в ванной! - я же уже говорила, что я трусиха?
- А вот и он, - с деревянной улыбкой пластмассого обрадовалась и, вцепившись в сумочку мертвой хваткой, приподнялась со своего стула. - Милые, подождите буквально две минутки. Мой зайчик, видимо, уже соскучился и пошел искать меня... и нашел ведь! - я говорила как счастливая хозяйка из рекламы, которая потчевает своих домашних супом с двумя плавающими в нем картофелинами, а они, бедолаги, и рады.
Встала, сияя пуще прежнего, и походкой молодого зомби просеменила к своему амбалу. Во мне боролись два чувства: подойти и избить его сумкой, перемежая эти удары с приемами из восточных единоборств, которых успела насмотреться на своем веку, или, визжа на все лады, кинуться на утек с криками "Волки! Волки!". Но здешний воздух, видимо, какой-то умиротворяющий - я выбрала, как мне показалось, золотую середину. Подошла, перед этим зло зыркнув на него, приобняла, приподняла ножку, как положено во всех романтических комедиях, и симулировала поцелуй, чувствительно ткнув зверюгу в щеку носом.
- Ты что здесь делаешь, кретин?! - губы говорили, а глаза выражали невысказанное.
- Лео сказал присматривать за тобой, - сварливо проворчал он в ответ.
- Присматривай за мной менее заметным способом! - я чуть не повисла на нем, чтобы скрыть наши лица из поля зрения подружек.
- Зачем ты закрыла меня в ванной? И зачем ты лезешь на меня?!
- Много вопросов, блохастый! Конспирацию никто не отменял, а в паре метров от нас жена мэра по совместительству главный редактор местной газеты и ее зам. по совместительству ее лучшая подруга.
- И че?
- Именно потому, что ты нифига ни в че не врубаешься, я и оставила тебя в номере!
- Не дерзи мне - я тебя одной рукой пополам сломаю, - оскаблившись, прохрипел он и с силой сжал меня в своих стальных объятиях.
- А я высушу твой мозг и продам как огромный финик, дебилоид! - задыхаясь, отвечала тем же тоном я. - А теперь разжал свои клешни и потопал отсюдого обратно в номер, пока ни один гриф не пропалил твою обращенную морду!
Последовавшая за этой фразой игра в гляделки была не долгой, да и, признаться, не особо увлекательной, хотя и с каждой секундой приближавшей меня к неминуемой асфиксии от удушающего захвата оборотня. Но и тут взыграло благоразумие. Нет, здешний воздух, должно быть, действительно пропитан успокаивающими солями!
- Не прошло и часа, а он уже тут как тут, - вернувшись, стала приторно умиляться я, когда, к своему негодованию, обнаружила в своем десерте здоровенную муху. Мое отношение к этому событию отразилось на моем же лице, да так и осталось там, прилипнув, как мятная жвачка к ботинку.

Ох, эта чудная, эта прелестная и воздушная пора любви, возможно именно она так благотворно потрудилась над внешним обликом Мелани. Да, я нашла разгадку этому чуду! О, желанное облегчение от сложного мыслительного процесса, этот как микро-оргазм, освободиться от лишних мыслей, съедающих мозг своей неразрешенностью. От счастья распиравшего подругу и от своего собственного, полученного мгновение назад, даже не хотелось ей завидовать – все так радужно, прелестно и слишком приторно… даже слишком, похоже на медовый месяц, но Сагредо явно не лучшее место чтобы забыться в чувствах и утонить друг в друге, что и становится понятно, когда настороженное «А вот и он!» чуть не заставило меня свернуть себе шею. Пришлось крутануть голову на все 180 градусов, дабы узреть образ таинственного незнакомца из рассказа подруги. Не имея глаз на затылке, я компенсировал это сказочным поворотом головы, но, к сожалению, живые люди все-таки не могут так вращать собственной шеей без последствий в виде острых болей, о чем я и оповестила всех, а точнее, оставшуюся мирно сидеть на месте Робеспьер своим истошным воплем «Ай!». Потирая свою бедную шейку не способную выдержать столь сильного любопытства, я временно отключилась от копания в личной жизни Ван Орлей, изображая из себя великую страдалицу. По крайне мере, Пончика, нервно дернувшегося на месте, мне удалось впечатлить. Эх, наивная скотина, кинулась к моим ногам, жалобно скуля, в надежде оказать первую медицинскую помощь и начал подпрыгивать на своих коротких лапках, по всей видимости, стараясь вскарабкаться мне на колени. За это я его и люблю, всегда понимает, когда нужно подыграть и добавить драматизма ситуации, хотя все же не стоит наделять его столь обширными умственными способностями, скорее всего, переживает, что из-за своей великой хвори я не смогу его вечером покормить. Нет, блохастый пес все-таки думает только о своем желудке! Обиженно пнула его легонько под зад, чтобы ушел с глаз долой и не расстраивал и без того, расстроенную меня.
- Рита, посмотри, нигде косточки не торчат, мне кажется у меня закрытый перелом, - визгливым полушепотом, чтобы собрать побольше любопытствующих метнула копну волос на одно плечо, предоставив закурившей подруге лучший обзор, как раз вовремя, чтобы привлечь к сожалению о моем несчастном положении и Мелани, простившуюся с другом и замершую с кислым выражением лица перед своим десертом.
- А твой Ленни случайно не костоправ, может, позовем его? - с молящим и жалобным взором я уставилась на Мелани, чувствуя, что от меня, по моей же оплошности, ускользают интересные подробности, а поймать их кроме как хитростью не удается, но хитрость тоже весьма сомнительная, так что во взгляде появилась еще и обреченность, с которой я наступала на горло собственной любопытности.

Рита была из разряда тех подруг, которые, безо всяких угрызений совести, скажут тебе в лицо все, что думают о твоей, несомненно, распрекрасной натуре. Не щадя твои нервы. За глаза, такие как Робеспьер, скажут о подруге примерно то же самое, что и ей в лицо. Но вот если кто-то вдруг надумает поддакнуть или не дай боже согласиться, то выцарапать глаза обидчику труда не составит. Хватит и пары секунд, чтобы этот глупый отпрыск падшей женщины осознал, что был не прав. Хотя нет, до рукоприкладства Рита никогда не опускалась, как правило, ограничиваясь словесной формой смешения человека с грязью. Куда более эффективный метод. Ванесса была инфантильной истеричкой. Порой выбешивающей до дрожи.
- Если бы кости торчали, bella mia, то у тебя был бы уже не закрытый, а открытый перелом, – с усмешкой заметила Робеспьер, лениво растягивая слова и наслаждаясь процессом курения, что выражалось в блаженном взгляде и расслабленной позе. – Все в порядке, – мурлыкнула женщина, успокаивая подругу, пока та не начала бить панику активнее, чем раньше.
За Мелани было интересно наблюдать. Было ли это ненужное жеманство или настоящая фобия, кто знает. Но десерт достался Пончику, что вызвало неодобрительный оскал на морде Рудольфа, казалось, брезгливо глянувшего на перепавшую другу сладость. И только тогда, когда муха исчезла из поля зрения, Ван Орлей успокоилась.
- Боишься насекомых? – озвучила свой вопрос Рита и, вопреки собственному призрачному интересу, не стала дожидаться ответа, подавшись вперед и поставив на локоть руку, в которой между пальцев держала тлеющую сигарету, от которой змейкой поднималась вверх витиеватая линия дыма. – Да куда они денутся? Я их постоянный клиент, – рассмеявшись, произнесла Робеспьер, не став уточнять, насколько частый. – В прочем, их внутренними делами не интересовалась, – Рита неопределенно пожала плечами. На лицо вернулось беспристрастное выражение, а сигарета вновь коснулась ярко-накрашенных губ, оставлявших бордовые отпечатки помады на фильтре.

Я боюсь насекомых? Да, я боюсь насекомых, но только тех, что какими-то неведомыми мне путями попадают в мою же еду, которая, естественно, после этого становится непригодной для потребления, а мою эстетскую натуру начинает выворачивать наружу - такого непримиримого антогонизма моя нервная система не понимала, не принимала и отторгала как могла, а поскольку личность я самоактуализирующаяся, то стараюсь не насиловать собственное единственное и родной Я, холя его, лелея и огрождая от воздействиях чрезмерных внешний раздражителей. Да и вменять в вину любительнице пауков боязнь гораздо менее опасных тварей было сродни обвинению крокодила, вылезшего из городской канализации, в ДТП, случившее, когда он пересекал многополосное шоссе с миролюбивой целью переварить свой улов, родом из сточных вод, - это было странно. Но я не выразила удивления по поводу абсурдности предположения Риты, хотя это и сбило меня с мысли на пару секунд, так что я задумчиво скосила глаза, ища внутри себя потерянное, а после вновь нацепила на себя хитрую мордочку, которую время от времени потчевала хранимым теперь мной как зеницей око капучино.
Но затем случилось то, чего я, честно сказать, совсем не ожидала - выброс энергии прямо перед моим носом, здесь, совсем рядом, фактически над нашим столом. Секундная тень сомнения набежала на мое лицо, но ошибки быть не могло - Рита энергетическим воздействием спалила свою сигарету! Или это была Ванесса, размахивавшая руками в тщетной попыте разогнать выпущенный из легких Робеспьер на волю сигаретный дым? Я была сбита с толку, но внутренние сенсорные датчики зашкаливали в присутствии другой силы, случайно или нет выдавшей себя.
- А у младшенькой, кажется, фотостудия? - поулыбавшись Рите в ответ на ее слова и одарив ее внимательным взглядом, который уже не могла скрыть, спросила я более словоохотливую Ванессу и сложила пальцы в замок перед свои лицом, предвкушая положительный ответ, который, как никакой другой, подходил мне. В то же время я впилась в нее глазами, стараясь соотнести выброшенный поток заряженных частиц с внутренней энергией подруги, но местная аномальная намагниченность каждый раз сбивала с толку, мой же сосредоточенный взгляд вскоре могли вполне счесть за тугодумие.

Под пристальным взглядом Мелани пришлось даже немного подергаться, чтобы занять более выгодную позицию и уловить последние блики уходящего солнца, которые выгодны бы осветили бледность моей кожи, дабы предстать в наилучше свете.
- Да, как ты догадлива! - причем тут догадлива? - осведомлена! - да вот это в тему, хотя может она все-таки догадлива. С миной физика-ядерщика столкнувшегося с очередной неразрешимой проблемой я отчего-то воззрилась на Риту, будто она и есть катализатор, способный устранить эту мысленную пробку, которая так и не давала проезда к свободной магистрали мозга другим мыслям. Да, как сложно жить женщине, раз зациклишься на одной мысли, остальным уже нет места на оккупированной территории! Тяжко вздохнув подперла ладонью голову, чтобы она не рухнула с высоты, как подрезанная и еще раз тяжко вздохнула. Все-таки провинциальная жизнь так скучна, выходные дни так же серы как и будние и разукрасить их, кроме как своими силами и красками не выходит, хотя приезд Мелани разнообразил палитру, все же долгая разлука не делала ни ее. Ни меня откровенной настолько, чтобы без утайки выложить на стол все то, что волнует трепетное женское сердце, а Рита вообще была  закрыта от вторжений в своей модной скуке, через которую крайне редко и при большом усилии можно было процарапать вход ногтями, которые, к слову, временами было жаль подвергать столь сильным нагрузкам. Ох, Пончик, милый Пончик – вот друг суровых дней моих. Да, и на этой радостной ноте пришло время встрепенуться как перепелочке на насесте и вскочить, ударившись коленкой о столешницу.
- Ух, несносная мебель, - зарычав на обездвиженный стол, сдержалась от предания огню частной собственности, Роксана бы не простила мне эту порчу, - Рита нам же пора бежать, я совсем забыла, что переезжаю сегодня! - засуетившись, так будто переезжаю я не на соседнюю улицу на пару недель к подруге, а как минимум в Конго в семью к диким папуасам, - ах, Мелани, я так рада твоему приезду, - и действительно рада ведь, подлетела и расцеловала, застав врасплох подругу, - ты и не представляешь, что я задумала! Наконец-то переделю весь дом по своему вкусу, - мечтательно закатила глаза. Да уж к своему тридцатилетию наконец-то осилю реставрацию собственного дома, - ты обязательно должна будешь прийти ко мне на новоселье, да и еще тебе не избежать трудовой повинности, Светские Хроники примут тебя с распростертыми объятьями, да, Рита? - повертевшись на месте вслед за Пончиком, совершавшим какой-то странный ритуал, во время которого ему непременно нужно было обойти весь стол, да еще и крутануться на месте, выискивая свой хвост, все эти вращения на его коротких ножках выглядели глубоко комично. Перешагнув через обвивший лодыжки поводок, я была готова к спешной ретировке с места действия в приветливый дом Робеспьер, где надеялась уже застать собственные скромный багаж, доставленный во время нашего отсутствия, - вы с Ленни непременно должны присоединиться к нам завтра на празднике, администрация приготовила просто фееричное празднование, -  об этом я, конечно же, узнала пытая местных горе-организаторов, которые почему-то не хотели делиться со мной всеми задумками.

В новый день