Валентина Карделли (жертва - очень, к слову, кровожадная жертва, считавшая себя когда-то маньяком, но попутавшая роли и оказавшаяся на месте жертвы)

Эта компания выбрала самую прекрасную погоду для пикника. Хотя, изначально она и правда была прекрасной, но потом... потом все пошло кое-как: машина сломалась, местность оказалась неизвестна, да еще и дождь начался. Нет, они не унывали, совсем нет. Такая компания унывать не умеет... И Валентина в их числе. Когда тебе унывать, когда тебя пытаются убить?
Это напоминало какой-то классический американский фильм ужасов: трое, поле, дождь, ночь, сломанная машина - благодать для маньяка. В таких условиях они, наверное, и заводятся. Тем более если ты и так отпускаешь какие-то похабные шуточки и комментируешь все направо и налево, докучая своих попутчиков. Еще умудрилась и поруководить процессом починки машины: там покрутите, тут покрутите - все-таки приятно наблюдать, как другие работают. Но вот другим, видимо, это не понравилось. Никогда не думала, что такой милый юноша, как Эрик, может оказаться кровожадным маньяком. Мы с ним были б прекрасной парой. Наверное, реши мы убить Бьянку, то сделали это с чувством, толком и расстановкой, но тут жизни пытаются лишить тебя! А это как-то…волнует. Поэтому Валентина резвой козочкой скакала по полю, спасаясь с диким криком от Эрика. Бегала она преимущественно по кругу, иногда, к слову, падая: тонкий расчет с маскировкой – измажешься в грязи и в темноте уже не так и заметна. Правда, когда Бьянка решила спасти, проявив чудеса акробатики, Тина успела пожалеть, что ее плохо стало видно во тьме ночной. Вдруг спасительница не найдет ее теперь?
Кричать в чистом поле «Спасите! Помогите! Убивают!» было как-то глупо, но, тем не менее, успокаивало, поэтому Валентина верещала как резанная, размахивая руками как ветряная мельница, петляя как заяц на тот случай, если ее решат сбить каким-нибудь метким и тяжелым предметом. Преимущество чистых полей в том, что тебя не загонят в угол. С другой стороны, силы тоже не вечны… поэтому, вскоре запыхавшись, решила попытаться отбиться…комочком грязи. Закидала Эрика, побежала к Бьянке, потом поняла, что ошиблась… Ох уж эти женственные фигурки у юношей! Поняв, что побежала она не к Бьянке, а Эрику, Валентина не растерялась и, вытянув вперед руки, взяла юношу на таран, повалив вместе с собой в грязь.
- Все, убивай, выдохлась! – тяжело дыша, произнесла с остановками Титина, отдавшись на волю случаю.

Эрик Веньер (герой-любовник подошло бы тебе лучше. Но герой есть герой)

Машине надо было заглохнуть в чистом поле! Да, это было эпично, особенно когда Эрик полез разбираться в несложном механизме и хлынул дождь, так еще и Титину пришлось спасать от Бьянки. Что там произошло, пока он медленно и вальяжно, красуясь перед обеими, склонялся над капотом, излучая всеми фибрами своего тесно облепленного черной кожей тела природную звериную сексуальность, сопровождая представление с животной грацией томными вздохами, ожидая, что вот-вот и в него полетят вещи и разгоряченные девушки повиснут на шее, он точно сказать не мог. Но в момент, когда в него полетела Валентина Карделли и не с поцелуями, а с воплями, Эрик понял, что секса не будет что-то не так и доблестно прикрыл ее своим телом, спасая от Бьянки, отчаявшись получить страстные поцелуи от обеих, охлаждая свои страстные порывы холодным дождем. Прикрывая случайную жертву своим храбрым сердцем, самоотверженно сжимая Бьянку в объятиях, предотвращая нападение.

Бьянка Шавена (очень искусный, но очень истеричный, да еще и с завышенным чувством справедливости)

Бьянка никогда не думала, что будет толкать машину ночью под дождем в чистом поле. Во-первых, потому что считала себя достаточно сознательной, чтобы в такое время быть в своей кровати рядом с сыном, а во-вторых, потому что считала, что это привилегия мужчины. На свою беду в их компании мужчиной был Эрик, который наотрез отказался толкать машину. Роль мощных тягачей на себя взяли Шавена и Валентина, пока Веньер прохлаждался внутри салона автомобиля. При этом он имел наглость периодически открывать окно и визгливо подбадривать их, промокших до нитки. Бьянка кипела от негодования, и жажда крови брала верх над разумом. В очередной раз, когда открылось автомобильное стекло и послышался визг Эрика, Шавена не сдержалась и, подбежав, схватила парня за ворот и одним рывком вышвырнула на улицу сквозь окно. В ней проснулись нечеловеческая сила и звериная ярость, с которой она набросилась на Веньера, повалив его грязь, образовавшуюся из земли и дождя. Рядом сновала Валентина и пыталась разнять дравшихся. Карделли вцепилась в волосы Бьянке, но она изловчилась и сбила ту с ног. А пока девушки разбирались между собой, Эрика и след простыл.

Элис Хоук (латентный, к слову: всплески «мне надо убить» случаются редко, но метко, но если случаются, то тебя уже не остановить)

-Приехали! – радость в голосе Дастана Моргана вполне можно было спутать с неподдельной, если не одно маленькое «но»… вернее даже не маленькое, а вполне себе такое значимое. Даже «НО», а не «но», коим являлась ситуация, в которую бравая компания первооткрывателей пикников на природе оказалась по винеееее… а в прочем  это было неважно.
-Что, правда? – с облегчением пискнула Мария Верга, принимаясь с энтузиазмом выпутываться из пристегнутого ремня безопасности. Ответом ей стали два недобрых взгляда с передних сидений, под которыми девушка тут же стушевалась и постаралась стать как можно мельче и незаметнее. Фокус не прокатил, а аура недовольства и раздражения в машине, мгновенно ставшей тесной и маленькой для трех человек, лишь сгустилось.
Возведя очи к небу, Элис Хоук в четырнадцатый раз за последний час прокляла свое опрометчивое решение выбраться на свежий воздух и устроить пикник… для комаров естественно, которые в этих дремучих местах были особенно нервные и голодные.  Наверное, именно по этой причине никто из бравой команды до сих пор не спешил выбраться из салона автомобиля и оценить масштабы катастрофы, приключившейся с двигателем. Красноречивые переглядывания не помогали, напоминания о том, что слабых и беззащитных (насчет некоторых можно было поспорить) девушек нужно всячески защищать и оберегать – тоже. Посему после серии не совсем цензурных чертыханий Хоук решила взять дело в свои мужественные руки. В машинах она ни черта не смыслила, но надо же показать товарищам воодушевляющий пример того, как нужно сдаваться насекомым-людоедам.
А чтоб вы подавились, - мрачно усмехнулась англичанка про себя, открывая дверь и пытаясь вынести свою внезапно заупрямившуюся такому произволу наружу. Морган, будучи человеком чутким и отзывчивым (где-то очень глубоко внутри), решил прийти на помощь товарке по несчастью, свято веря в то, что поступает на благо их отряда подневольных Робинзонов. Посему воодушевляющий пинок под мягкое место вышел на славу. Запутавшись в ногах, Элис буквально вывалилась из машины, нехило приложившись головой о твердую горизонтальную поверхность.
- Ну нельзя же так! За что ты так людей не любишь? – полный праведного возмущения голос всеобщей совести в лице Марии вещал откуда-то сверху, при этом яростно жестикулируя руками. По крайней мере, размытые мазки, выделяющиеся на фоне звездочек, которые обычно возникают у героев мультиков, когда на тех сваливается сейф/рояль/нужное подчеркнуть, можно было принять именно за них.
- Ну почему сразу не люблю? Я просто не умею их готовить.
Мдаа, надеяться на то, что над пребывающим в прострации и не подающим признаков жизни полутрупиком товарища у мсье Дастана проснется совесть, было безнадежно. Однако надежда, как известно, помирает предпоследней. С трудом собрав разбегающиеся мысли в одну кучку, Элис постаралась сфокусировать взгляд на одной точке. А точкой то ли по счастливой, то ли по несчастной (для кого как) случайности стало лицо склонившейся над ней рафаэлки. Вы никогда не ощущали себя героем фильма о любви? Да-да, того самого, где влюбленная парочка бежит друг к другу в объятья на фоне заката и брызгов морских волн, а вокруг них пафосно летают ангелочки – и все это в замедленной съемке. На мгновение Хоук даже показалось, что она ощущает на своем лице холодный бриз, но внезапно непойми откуда появившийся внутренний голос авторитетно заявил, что у нее последняя стадия шизофрении с вытекающими из нее галлюцинациями, а еще сотрясение мозга. Это изрядно обломало весь настрой, поэтому вместо того, чтобы обнять, тянущиеся к Верге загребущие лапенки сдавили хрупкую шею девушки.  Далее последовала немая сцена, входе которой двое – незадачливый покуситель и жертва – ошалело таращились друг на друга. Они и продолжали бы делать это дальше, если бы не вмешательство третьего лица, о котором уже порядком подзабыли, чем то было несказанно возмущено.
В последующие полчаса любой, кто под каким-либо предлогом мог оказаться в этой части леса ночью, мог застать бесплатное и совершенно уникальное по своей природе представление. Вокруг сломавшейся у обочины дороги машины бегали трое: почти не прекращающая визжать блондинку, в перерывах между этим занятием лихорадочно извиняющуюся сразу за все смертные грехи человечества перед второй особой, склоченного и подозрительно психически-нездорового вида шатенкой, пытающейся дотянуться до первой, и неправдоподобно веселого для данной ситуации типчика, вдохновенно перечисляющего наказания за убийства из всех известных ему Уголовных кодексов с последующими заверениями в том, что уж кто-кто, а он добьется торжества справедливости.
Ночка обещала быть долгой.

Дастан Морган (как оказалось, очень пугливая жертва – прям самый настоящий зайчик)

Ночь в лесу! Кто бы мог подумать, что детские кошмары станут реальностью и придется, как загнанному зверьку метаться меж деревьев, пытаясь спастись от преследования самого настоящего маньяка – Элис. И снова кто бы мог подумать, что милая приветливая девушка из Англии возьмет пример с Потрошителя и будет охотиться за мной? Дыхание сбивалось, ноги заплетались и запинались о каждую кочку, надежды бесследно таяли, а в голове настойчиво звучал собственный голос, пытающийся подгонять, возвещая о том, как много еще не сделано и сколько всего хочется. А ведь кто бы, черт возьми, мог подумать, что стандартные наглые приставания выльются в подобное?! Знал бы, ни слова не сказал… а сказал бы, так сразу побежал, а не стал дразнить и подначивать, да еще и порезался не вовремя какой-то колючкой… чертов лес!
- Мария, спасай! – выставив девушку перед собой живым щитом, вцепившись в плечи, перебегал с места на место, резко дергая ее за собой, спасаясь от новоявленной маньячки, - не дай ей меня достать! – громко возвещал на всю округу, дрожа всем телом, сдавленно дыша, как запыхавшийся, после долгой погони зверь, ощущая как сердце бьется где-то в горле, кидая попадавшиеся на пути веточки в Хоук, надеясь хоть как-то охладить ее пыл.

Мария Верга (кто бы мог подумать, что ты – герой? Наверное, никто…даже ты сама: очень пугливая, очень ранимая, всего боящаяся…героиня – вот ты кто)

Я - человек весьма пугливый. И, оказавшись ночью в лесу, я, что вполне логично, испугалась. Мало ли кто тут водится. Нет, все, конечно, шутили, что страшнее и опаснее нас тут никого быть не может, но я, считая себя девочкой-одуванчиком, не верила и боялась, все время озираясь по сторонам, да еще и ругаясь на Элис и Дастана, что те выясняют отношения, а не пытаются починить машину, единственную способную, в случае чего, спасти нас. И отвезти, естественно, домой. Пришлось вспомнить все то, что видела в слесарной мастерской, где работал Сабатини, у сунуться во внутренности машины самой. Никого ведь не удивлю, если скажу, что ничего не поняла. И трогать, конечно же, тоже боялась. И тут я услышала подозрительные звуки...высунувшись из-за машины, я узрела то, чего узреть совсем не хотелось. Сначала мне показалось, что Морган обозлился на что-то и поднял свою юношескую руку на бедную девушку. Которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась совсем не бедной - руку подняла как раз она. Фильма ужасов в лесу мне только не хватало... Я, кинув все, побежала скорее к ним, крича и пытаясь разнять. Оттягивала Элис за волосы, отпихивала Дастана, плутала вслед за ними меж деревьев - наверное, будь я чуточку посмелее и порасторопней, не произошло бы того, что произошло. Испуганно вскрикнув, я упала рядом с Дастаном, испуганно притронувшись к нему, и горько разрыдалась.

Франческо Романо (твои методы спасения настолько суровы, что роль маньяка тебе очень близка)

- Я починю автомобиль! – гордо возвестил, пропевший всю дорогу Франческо, выбираясь с заднего сидения и залезая под капот, - а вы идите за подмогой, - уже менее гордо, но более достоверно произнес великий мастер, профессионально разбирающий автомобиль на составные части, но с трудом собирающий обратно, указывая на дальний свет в глухом поселении неизвестно кого, тут же утонув под капотом, по большей причине из-за тщательно скрываемой лени, оставшийся в роли чинителя неизвестной поломки.
Воспевая автомобилю хвалебные оды, Романо вяло подкручивал какие-то шестеренки, слабо следя за происходящим, пока до слуха не донеслись звуки мало похожие на мирную беседу, а очень даже на крики о помощи. Сорвав с себя теплый свитер, оставшись в футболке с символикой супермена, Романо бросился спасать синьорину Ван Орлей, бегущую с туфлями в руках, решив, что напали на них в той единственной освещенной избушке, пока не заметил всклокоченную Андреа с дьявольским блеском в глазах и с вилами в руках, злобно шипящую что-то про старую ведьму, которая, видимо, ее покусала, заразив маньячизмом.
Кинувшись к агрессивной подруге, Романо пару минут повоевав, вырывая вилы из рук Андреа, одолел-таки, победно вскидывая руки с завоеванным трофеем, ощущая приятную тяжесть в руках и власть, прямо исходящую из древка этого сельхоз орудия, возвестив всю округу диким папуасским кличем о собственной всесильности, Франко кинулся дальше спасать Мелани от Андреа, погоняя теперь обеих, пришпоривая острыми вилами, подсаживая под аппетитные задние части, гордо выпятив грудь с героическим знаменем, дико посмеиваясь, предвкушая дальнейшую охоту, то есть спасение.

Мелани Ван Орлей (очень смелая, к слову, жертва ты)

Вот угораздило же меня поддаться на уговоры Франческо! Пикник, видите ли, он решил устроить! Приватный! Где все «свои»! И что в итоге? Полдня стоим в каком-то богом забытом месте, точнее сидим – я да Андреа, с которой мы познакомились непосредственно на самом пикнике, но по задумке Романо, видимо, еще не встретившись, были «своими». Сам-то герой свинтил в сторону маячившего на горизонте поселеньица, вроде как, за подмогой, а нам с Фабриано оставил наслаждаться друг другом, да заготовленным для пикника провиантом. Андреа, конечно, девушка милая и хорошая, студентка академии искусств, сестра помощника мэра, все дела, но временами как-то больно плотоядно она косилась на меня, отчего у меня появлялось рефлекторное желание спрятаться в той корзинке для пикника, что отделала нас друг от друга, а именно между яблоками и сэндвичами. И Романо тоже хорош! Застрял где-то, наглец! В болоте утонул, что ли? Пойти поискать его в темноте да в дождь (да-да, шел дождь) я не решалась, однако отчаянно пыталась подбить на это дело милую и хорошую Андреа, педантично ножом снимая кожуру с яблока. То ли я достала ее своей болтовней, то ли девица перенервничала, но когда я, случайно порезавшись, принялась охать и ахать на все лады, эта милая и хорошая оскалилась и уставилась на меня с абсолютно звериной физиономией вместо так шедшего ей человеческого лица. Я сначала решила, что мне показалось, - мало ли, сумерки, чего не привидится? Прищурилась, склонила голову на бок, но, нет, мираж не пропал. Осознание трудности сложившегося положения я приняла стоически, метнув девушке в рот очищенное яблоко и с криками «Зевс, спаси меня! Я буду хорошей девочкой!» выскочив на улицу, где тут же припустила по сырой земле. Каблуки утопали в образовавшейся на дороге жиже, ломались, поэтому бежала я не сказать, чтобы быстро. Так… Ковыляла потихонечку, пока не свалилась в какую-то канаву неподалеку. Как же я радовалась, лежа на дне ямы с обломанными каблуками и грязная, как черт, когда на поверхности появилась лохматая башка Франческо. Уж не знаю, чего он сделал с Андреа, но меня никто не съел.

Андреа Фабриано (кровожадная, но неумелая, еще и плакать любишь)

Заманить ее на прогулку оказалось легче легкого. Зачем увязался Франческо, конечно, не понятно, но он не должен принести много проблем. Свой коварный план я продумала заранее. Вернее, продумала я его для Миларены, Мелани же должна стать лишь тренировкой. Признаться, раньше я никогда и никого не убивала. Поэтому, прежде чем пойти к сестричке Альянса, чтобы вырвать твари сердце, нужно было потренироваться. Почему бы и не Мелани? Новенькая в городе, сомнительная личность... Пикник - хороший предлог. А в корзине с провизией всегда много оружия. Нет, душить ее запихиванием яблока в глотку я не собиралась. Вполне хватит и обычного столового ножа. Чик по горлышку и нет человека. Подстроить поломку машины оказалось тоже не так уж и сложно. Я, как истинная женщина, не разбирающаяся в технике, всего лишь перед отъездом сунула руку в капот своей машины и открутила какую-то крышечку. Помогло... мы заглохли в неизвестной местности. И рядом жизнью не пахло... не считая какого-то огонька вдали, но, если я буду действовать аккуратно, то все пройдет как надо. Чинить машину? Это не ко мне... Я, строя из себя святую невинность, крутилась рядом с Мелани, охая, вздыхая и причитая... а потом я вытащила из-за пояса джинс спрятанный ранее нож.
Прыткая, оказалась, барышня. Я за ней и так, и этак, а она все уворачивается, да уворачивается. Признаться, я быстро выдохлась, но адреналин в крови не давал мне расслабиться. И воистину звериное упрямство – настичь жертву уже было просто принципиальной необходимостью. Не ударять же в грязь лицом. Я размахивала ножом уже направо и налево – вдруг повезет. А тут еще и герой объявился… Франческо! Вот от кого, от кого, а от него подставы такой я не ожидала. Что ж, придется убить и его… наверное…но сначала Мелани – не люблю бросать дело на полпути. Поэтому, отмахиваясь от Романо как только могла, я сосредоточилась на своей жертве, в тайне надеясь, что Миларена окажется не такой резвой. Предприняв отчаянную попытку, я метнула нож в Мелани, с горечью осознав во время полета блеснувшего в тусклом свете лезвия, что лишила себя оружия.
- Упс! – тихо буркнула и попятилась прочь. Попав точно в руки новоявленного героя.

Марго Вальянт (расчетливый, методичный, техничный – вообще высший класс)

Вечер был великолепный, мягкий, изнеженно-теплый, истинно итальянский, когда небо и земля медленно сливаются в яркой точке заката. Горы, серые, как шерсть персидской кошки, желтели и переливались, похожие на не прошедший огранки алмаз. За ними еще не угасло закатное зарево.
Выйдя из заглохшего авто, Марго для приличия походила кругом, помахивая зажатым в поднятой руке мобильным, но связи, как и предполагалось, здесь не было. Горы блокировали сигнал. Ванесса с умным видом копошилась под откинутым капотом, ежеминутно давая сидящей за рулем Еве отмашку поворачивать ключ в замке зажигания, но все без толку. Приблизившись к Фьорентино, Вальянт непонимающе взглянула на причудливые соединения трубок, вентилей и коробок, представляющих собой внутренности автомобиля, перевела взгляд на Ванессу, туда-обратно, спросила с надеждой:
- Ну как, получается?
В ответ она получила лишь сдавленное ругательство. Еще бы, ухмыльнулась про себя художница. Если бы самопровозглашенный механик действительно разбиралась в устройстве автомобиля, то быстро бы сообразила в чем дело. Где-то около часа назад чьи-то умелые ручки сняли патрубок вентиляции картера, который сейчас находился в потайном кармашке походного рюкзака Марго, так что исправить поломку у Ванессы не было ни шанса. Меж тем, стремительно темнело.
- Думаю, нам с Евой нужно попробовать забраться повыше. Может, получиться поймать сигнал, - сказала Вальянт. Предложение было дельным, но Фьорентино внезапно взбунтовалась:
- Мне Ева здесь нужна.
- Мне тоже. Вдруг я упаду с какой-нибудь скалы. Хочешь потом меня искать? – улыбнулась, зная, что на это нечем возразить. К делу Марго всегда подходила очень педантично. Все должно быть только идеально, иначе – никак.   
Они неторопливо взбирались по теплым неровным глыбам, помогая и поддерживая друг друга, все дальше и дальше удаляясь от места остановки. Наконец Вальянт сочла: довольно. Выбрав достаточно высокий уступ, она начала медленное восхождение, приглашая Веньер последовать примеру.
Дориан настаивал, чтобы она взяла с собой револьвер. Для надежности. Но получил твердый отказ. Чувство риска в этом деле было, пожалуй, самым прекрасным. Она играла на равных, давая себе шанс сорваться вниз, а жертвам – убежать, дать отпор, разгадать хитроумный замысел. Все по-честному.   
Под руками осыпались мелкие камешки, несколько раз из-под ног выскальзывала почва, но уступ был как на заказ: достаточно высокий, и в то же время не отвесный, есть за что ухватиться.
В целом подъем дался без особых усилий. Выпрямившись, Марго огляделась. Глазам открывалась по истине сказочная панорама, ради которой, бесспорно, стоило взобраться на возвышенность. Художница блаженно прикрыла глаза, полной грудью вдыхая насыщенный ароматами, чистый не запыленный воздух. 
- Не хочешь мне помочь, нет? – раздраженный пыхтящий голос снизу.
Марго опустила глаза. На какое-то время она напрочь забыла, что Ева карабкается следом. Руки девушки уже цеплялись за край плоского выступа, в нескольких дюймах от белых лонсдейловских кроссовок Вальянт.
- Конечно…
Художница подняла правую ногу и опустила прямо на руку Веньер. Вправо-влево, будто затаптывала окурок. Когда пальцы девушки разжались, Марго повторила то же с другой рукой. Ева, конечно же кричала, но не сразу, все произошло очень быстро, и она осознала что происходит, только перед самым концом, за несколько секунд до того, как сорвалась вниз. Ее короткий крик ножом резанул сумеречную тишину, и оборвался, продолжая эхом множиться, отскакивая от скал. Потом все стихло.
Зачем Вальянт это сделала? А зачем Бах окунал голову в чан с ледяной водой, прежде чем садился писать музыку? Почему пил Хемингуэй, дойдя к концу жизни до тяжелой стадии алкоголизма? Отчего пускался во все тяжкие Рембранд? Марго всего лишь нашла метод, который подходил именно ей. Она с детства была весьма изобретательна.
Постояв еще немного на краю, она взглянула вниз, где виднелось темное несуразное пятно – Ева, и начала спуск, стараясь двигаться быстро, но вместе с тем предельно осторожно. Было бы обидно разыграв первую часть как по нотам, банально разбиться по собственной неосмотрительности. Но, вместе с тем, нужно было спешить. Ванесса наверняка слышала крик и могла отправиться на поиски, а Марго хотелось застать ее именно около авто. Вообще-то, если окажется, что Веньер уже успела безболезненно отойти в мир иной, избавляться от Фьорентино вовсе не обязательно, но Дориан считал – и художница была с ним совершенно согласна – что следует довести дело до конца, не привлекать к себе лишнего внимания. Да и зачем? Дориан обеспечит великолепное алиби, местность дикая и безлюдная, к тому же Вальянт была чуть менее чем абсолютно уверена, что ни одна живая душа не знает, с кем и куда отправились девушки. Так зачем же рисковать? Если тела когда-нибудь и отыщутся – что вряд ли – они имеют все шансы так и остаться одними из сотен неопознанных останков, что каждый год находят по всей Италии. А уж она-то позаботиться, чтобы полиция не нашла ни одной зацепки, ни одного отпечатка…
Как же все-таки хорошо, размышляла Марго, что в ее жизни появился он, друг, помощник и идейный вдохновитель. За это, конечно же, стоило поблагодарить Фрэн, познакомившую Вальянт вначале с мескалином, а затем и с его поставщиком, тем самым молодым фармацевтом. Дорианом. С тех пор жизнь круто изменилась. Стала полнее, насыщеннее, слаще. Изменились и картины – более дерзкие, говорящие, живые. И разве могло быть иначе, когда Марго приносила на алтарь искусства и своего вдохновения  самое ценное – жизнь человека – вкладывая его душу в полотна? Несомненно, нет. Воспоминания о Дориане заиграли на ее лице мягкой красивой улыбкой. С уступа Вальянт спустилась счастливой и окрыленной.
Веньер пропала. Лужица крови, небольшая красная полоса тянущаяся прочь, но вскорости загадочно обрывающаяся. Как так? Марго огляделась, помчалась по следу, заглядывая за валуны, но Евы как не бывало. Художница испуганно похолодела. Ну не могла же Веньер далеко уползти! Да еще за такой короткий промежуток времени, бесшумно! Так не бывает. Не-бы-ва-ет!
Она замерла, прислушалась. Тишина. Вдохнула, собираясь с мыслями. Ева никуда не денется, отыщется. Несомненно.  Но теперь выбора не оставалось, следовало избавиться от Фьорентино во что бы то не стало. Легко оттолкнувшись от земли, Вальянт побежала, перепрыгивая с камня на камень. Она двигалась почти тихо, но шелест одежды и частое дыхание все равно заглушали мягкие и еще более бесшумные прыжки за спиной...
- Я слышала крик… – этими словами Ванесса встретила выскочившую будто из неоткуда запыхавшуюся художницу, и осеклась. – А где Ева?
Марго не ответила, молча уперлась руками в колени, больше чтобы иметь возможность осмотреться, а не из-за необходимости восстановить дыхание.
- Где Ева, я тебя спрашиваю?! – взвизгнула Фьорентино. Ее голос стал на несколько тонов выше.
Выждав еще несколько томительных мгновений, Вальянт наконец выпрямилась. То, что нужно, она уже увидела – приготовленный загодя большой булыжник прямо на расстоянии вытянутой руки.
- Она… упала… там… - выдохнула она, махнув рукой куда-то вдаль. Выпрямляться художница не спешила.         
Ванесса автоматически обернулась в сторону, которую ей указали, хотя конечно же увидеть, где находиться загадочное «там», не могла.
Для Марго это послужило сигналом. Схватив булыжник, она прыгнула к женщине, занеся руку для удара, но не успела...
Руку пронзил огонь. Глухое рычание. Тяжесть навалившегося тела потянула к земле. Та же боль пронзила правую икру. Ноги подкосились и Вальянт рухнула на землю, все еще не понимая, что происходит. Да и какая разница? Она не могла думать ни о чем, кроме боли в изувеченных конечностях, визжа и наотмашь ударяя воздух. Новая вспышка в боку стала последней каплей. Марго лишилась чувств и погрузилась в благодатную темноту.

Ванесса Фьорентино (словоохотливая героиня – ну а что, а вдруг получится уговорить не убивать жертву…или убить кого-нибудь другого: очень своеобразная ты героиня)

- Нет, я не пойму, как мы в горах оказались, - сокрушалась Ванесса, выбираясь из автомобиля, потягивая конечности во все стороны, выгибаясь, как спавшая вечность кошка, стараясь скинуть напряжение с засидевшегося тела. Искать виноватого в не верно взятом курсе было бесполезно, но можно было с пользой провести время, открыв капот и невинным взглядом из-под ресниц осматривать внутренний мир навороченного механизма под названием Aston Martin, нежно хранимый и оберегаемый Веньер. Пару раз нажав на разные крючочки и завитушки, столько же раз отдернув с визгом руку, так как все внутренности были изрядно накалены от долгой  упорной работы, Фьорентино обреченно вздохнув и даже мелодично захныкав оторвалась от разглядывания исподнего красавца-автомобиля и обратила свой взор на ссорящихся подруг, доказывающих друг другу, где и когда надо было свернуть – как ей показалось. Этот вопрос стоял настолько животрепещуще, что волосы спасать пришлось обеим.
- Девочки, ну, девочки, - визгливо кинувшись на Марго и Еву, размахивая какой-то тяжеленной железякой, тянущей тонкую ручку к земле, Ванесса, пытался оттащить девушек друг от друга, слезно взывая ко всем богам и силам какие только знали, - о, Мадонна, за что, за что мне это? – вопрошая у небес ответ на сакральный вопрос, Фьорентино упала на колени, вознося руки к небесам, выронив железяку, попав совершенно случайно по ногам Еве, невольно направив на себя гнев разъяренно девицу и с героическим визгом бросилась бегать вокруг машины, спасая тем самым Марго от жестокой расправы, прикрикивая, - Марго, беги, я ее отвлеку, - и тут же переключаясь на Веньер, - я не специально, я не хотела, правда-правда-правда, прости-прости-прости, - удирая как трусливый зайчишка, она не переставала причитать о своем горе и несчастье, призывая в свидетели мелкие камушки и низкие травинки.
Преисполненная истинной гордостью за свой героизм, Ванесса пару раз пнула автомобиль коварно посмеиваясь, как будто тем самым сокрушала противника, отчего вызвала в автомобили слабые потуги, заводящие двигатель и вдруг сквозь ночную тишь раздался оглушающий вой приемника, десятикратно усиленный горным эхо.
- Да, я это сделала! – завопила во всю мощь, хранимую в тоненьком тельце и вскарабкалась на натянутую крышу кабриолета, отстреливая оттуда Еву мелкими камушками, отплясывая на автомобиле.

Ева Веньер (самая обычная и самая непутевая жертва, совершающая какие-то глупые поступки)

Издалека горы близ Сагредо выглядели весьма живописно. На деле же они оказались лысыми, каменистыми и очень острыми. Кажется, девушки, отправившиеся на пикник в горы, прокололи колесо машины и застряли не в самом удачном месте дороги. Но Веньер не унывала - она просто не умела. И, похоже, именно это неумение сыграло с ней злую шутку. Не совсем шутку, конечно, но это Ева поняла не сразу: только когда агрессивно настроенная Марго чуть не столкнула волчицу в обрыв, из которого она вряд ли выбралась живой - да вообще не выбралась бы, долетела б скоростным лифтом до самых низов и поминай как звали. Ванесса была прекрасна в своем героизме - наверное, если бы не она, юная Веньер уже давно бы полетела камнем вниз, вряд ли б преуспев в моментальном отращивании крыльев. Марго была страшна...в гневе. От нее не спасали даже камни и пыль, которую поднимала убегающая от новоявленного маньяка Веньер. Как-то жизнь вдруг стала сильно дорога.

Рита Робеспьер (ленивая, несправедливая…так себе героиня-то)

Наверное, будь я образцово показательной героиней, то синьор Лафает бы выжил. Нет, я, конечно, в стороне не стояла и не смотрела, как Алессандро пытается настичь свою жертву на коварном топком берегу реки, я попыталась помочь: советы дала, обоим, между прочим, потом походила, не торопясь, за ними, попыталась вразумить обезумевшего юнца, который, между прочим, должен был чинить машину, а не оставлять меня одну ковыряться в ее внутренностях (хотя, признаться, я подозревала, что просто-напросто закончился бензин), а запасной канистры не оказалось. Как всегда, в общем-то. Вообще я удивлена, что маленький Алессо смог одолеть уже взрослого Ри: делай я ставки, погорела бы. В какой-то момент мне захотелось их вразумить, наверное. Закралось подозрение, что мальчишки резвятся просто, впечатление пытаются произвести на меня всю такую не впечатлительную, но когда запахло паленым... я даже испугалась и окатила Сабатини водой, до которой добралась, угробив ботинки, пытаясь остудить пыл кровожадного убийцы. Но, поняв, что уже поздно что-либо делать, печально вздохнула и закурила, присев на какой-то сгнивший пень и созерцая ужасную картину, опечалившую меня и пронявшую до глубины моей черной души... всегда грустно, когда красота погибает.

Ри Лафает (уверен в собственной неприкосновенности, как и в том, что сам себя прекрасно спасешь)

Весьма опрометчивым решением было прислушиваться к Рите в качестве навигатора, мало того, что попрал древнюю мужскую заповедь «послушай женщину и сделай все наоборот», так еще и не подумал о том, что язвительный навигатор не местный в данных лесах и степях, а посему вряд ли достоверно укажет нужный путь. Комментарии Сабатини только сбивали с толку и тоже ясности в прокладываемый путь не вносили.
В итоге оказавшись на шатком речном берегу, в котором вязли ноги и приходилось передвигаться, размахивая руками, дабы удержать равновесие, вздыхая вокруг машины, чьи колеса поглощала эта черная жижа, Лафает несколько облегченно вздохнул, обретя долгожданный покой, даже не смотря на то, что автомобиль заглох и выбираться с топкого берега предстояло нескоро.
Томно вздыхая, Ри обходил вокруг автомобиля, пытаясь придать тому силы и помочь воспрянуть ото сна, пока мастер Алессандро ворковал с двигателем, но после третьего круга, с трудом преодоленного вокруг автомобиля, Ри заметил излишнее внимание Риты, которая буквально прохода ему не давала и как-то особенно хищно поглядывала на него своими темными глазищами, отчего-то блестящими в неосвещенной глуши.
Пасовать перед женщиной, пусть даже и не нежной и волнительной, не престало матерому оборотню, поэтому Ри смело юркнул в кусты, скрываясь от настойчивого интереса, поджидая Робеспьер на своей территории, размазывая грязь по лицу, маскируясь под местность, тихо шурша за кустами, прислушиваясь к каждому шороху как пугливая лань, пока буквально не вписался спиной во что-то живое и шевелящееся с воинствующим визгом набросившееся на него со спины.
Испустив утробным рык, он свалился на землю, пытаясь примять собой нападавшего, катаясь из стороны в стороны, вцепившись в руки, сжимающиеся на шее, хрипло взывая о помощи к мчащемуся к нему спасителю с гаечным ключом, овеянным лунным светом – Сабатини.

Алессандро Сабатини (сексуальный маньяк – и речь идет не совсем о внешности)

Убийство в планы Алессандро не входило. Это произошло как-то само собой: прыжок, толчок и Ри засасывает топкое болото. Он что-то кричит, сопротивляется, а Сабатини стоит на безопасном участке суши и индифферентно наблюдает за происходящим. Наверное, клокотавшая внутри ненависть к Лионкуру спроецировалась на его друга, когда Лафает, сам того не ведая, задел самолюбие итальянца и запустил часовую бомбу отмщения. А дальше медленная и мучительная смерть. Рядом бегает Рита, она что-то кричит, пытается помочь тонущему, но это лишь пустая трата времени. Робеспьер действует на мозги Алессо, но толкнуть ее в объятия Лафаета парень так и не решается, понимая, что тем самым совершает огромную ошибку.

Беато Фабриано (супермен! Ты, конечно, не носишь трусы поверх ласин и не умеешь летать, но прям самый настоящий герой)

Вымокнув до нитки, ни видя не зги дальше собственного носа, Беато доблестно ждал, пока Кристиан починит машину. Но тут что-то насторожило его чуткий слух… этим чем-то был тихий сдавленный писк Агнесс, который тут же пробудил в нем дух героизма, бессмысленного и безрассудного.
Слепо кинувшись во тьме на таявший звук, Фабриано успел поприветствовать своим челом пару попутных деревьев, в итоге пройдя по кругу и вернувшись туда, откуда начал, нарвавшись на картину, кратко обозначенную «Красная шапочка. Эпизод 2 – Побег из курятника, спасение от серого волка». Спасти Агнесс было его долгом, каждая клеточка героического организма стенала о немедленном обезвреживании злостного Альянса, который вместо починки автомобиля, решил сломать еще и единственную девушку, которая при неблагоприятном стечении обстоятельств была бы единственной надеждой Фабриано на продолжения рода, поэтому спасти ее была его святая обязанность, которую он и совершил, поймав убегавшую в свои стальные объятия, оттесняя за спину. Обезвредив Кристиана, который после небольшой перепалки был помещен в изолятор – салон автомобиля и надежно заперт, а герой ожидал свой приз – поцелуй от спасенной.

Агнесс Баллирано (очень совестливый маньяк – убиваешь только за дело)

Мужчины все-таки очень наивные существа. Пригласив юную, с виду совершенно безобидную Агнесс на пикник они, не глядя, пригрели на груди гадюки. Не совсем в прямом смысле этого слова, конечно, но очень близко. Поняв, что на пикник она отправится с двумя взрослыми мужчинами, предприимчивая девушка купила в аптеке парочку ингредиентов, которые, смешав по определенному рецепту из интернета, выдали желаемым результат: яд. В название яда вдаваться не будем, но на пикник Агнесс отправилась с оружием. Своеобразным.
Девушка была весела и мила ровно до тех пор, пока не заглохла машина. И все бы пошло и дальше нормально, если бы истерично настроенный юный девчачий разум не заподозрил, что это все подстроено специально с целью, упаси боже, изнасилования. мужчины все-таки очень странные создания. И наивные, да. Сжимая в кармане шприц с ядом, Агнесс плавала вокруг машины и мужчин как акула вокруг мелкой рыбы. А потом Кристиан сделал неосторожный, подозрительный шаг в сторону напряженной особы. Но Агнесс была очень совестливым человеком, поэтому с опаской сделала шаг назад.
- Стой где стоишь и не подходи! - перекрикивая шум дождя в лесу, заявила девушка, прищурившись всматриваясь в черные тени в пелене дождя. Признаться, различить кто есть кто Баллирано могла лишь по голосам.
Дождь был на руку: в темноте, да еще и в его водной пелене не должно было быть видно шприц, который девушка, чтобы не терять в случае чего времени, вынула из кармана и скинула на землю защитный колпачок с иглы. Альянс попытался схватить девушку за руку, не послушавшись предостережения и вырвав из глотки девушки отчаянный крик. Заметив метнувшуюся вторую тень и испугавшись еще больше, Агнесс  всадила иглу в руку, выжав весь яд и, почувствовав, что хватка ослабла, отскочила в сторону от падающего тела.

Кристиан Альянс (суровая жертва – сама почти маньяк)

Первой мыслью пришедшего в себя Криса было «Она сошла с ума!». Шел дождь, он был привязан к дереву, шагах в десяти от него в клетке находился Беато, связанный и без сознания. Напротив огромный костер разводила Агнесс, точнее даже это был не костер, а гигантское чучело, которое Баллирано подожгла одним из факелов, висевших по периметру той опушки, где они находились. Альянс со страхом и восхищением наблюдал развернувшуюся картину, до сих пор недоумевая, как это маленькая девчонка сумела скрутить их, двух здоровенных оборотней. Он стал ее первой жертвой, а затем попытавшийся помочь ему Беато угодил в клетку. То, что должно было произойти в глуши этой непроходимой чащи, пугало неизвестностью. Агнесс сновала по поляне так, словно в нее вселились демоны, а Крис, затаив дыхание, наблюдал за каждым ее движением. Он уже не пытался внять голосу ее рассудка – она его не слышала, хотя была на расстоянии нескольких шагов. По спине прокатился холодный пот, когда Альянс услышал металлический звук. Что-то подсказывало, что это не простое железо.

Рината Вальянт (доведенная до крайности личность – готова убить все и всех)

Я устала...смертельно устала от того, что все в этой чертовой жизни идет кое-как. Один раз споткнувшись, стала хромой. Что не день. то какой-нибудь финт ушами. Надоело. Надоело настолько, что сорвалась на...к черту, не помню, на кого я сорвалась, я их не отличаю. Иен или Дирк Данросс перешли мне дорогу хотя бы потому, что я их не знала до этого пикника. Вообще не пойму, какого черта я поехала с Тассо и этими на пикник. Но не в этом был косяк, нет, совсем не в этом: машина сломалась. Может, это и можно было б пережить, если не сломалась она посреди шоссе в богом забытом месте. Место и правда явно забытое - поля не ухожены и поросли жесткой, сожженной солнцем травой. В тот момент, когда машина заглохла, у меня начался нервный тик, самый настоящий тик, я даже придержала глаз рукой на тот случай, если ему вздумается сбежать. Потом эти особи пола сильнейшего долго и авторитетно обсуждали поломку, явно не догадываясь, в чем дело. Я злилась, ходя по обочине и пиная камушки. А потом один из американцев отпустил комментарий и мое терпение лопнуло: с криком бешеного носорога я затопала ногами словно для разгона и кинулась к американцу, явно вознамерившись задушить его, прекрасно при этом понимая, что раза в два, а то и в три меньше и слабее него. Но я была так зла, так зла, что схватила гаечный ключ, который уже успели достать для создания вида бурной деятельности по починке машины, и замахнулась над головой не то Дирка, не то Иена, готовая размозжить ему голову этой чертовой железякой. Меня попытались оттащить, я сопротивлялась, кусалась и царапалась, истерично смеялась, била всех подряд этим гаечным ключом, пока...пока не оказалась связанная и с заткнутым грязной тряпкой ртом в машине, злобно пыхтя и все еще грея надежду убить и растерзать.

Бернардо Тассо (хитрая, между прочим, жертва)

- Мадонна! Ты это видишь?
Тассо не ответил. Ну конечно же он это видел: милях в пяти впереди, блестевший в угасающем закатном зареве, заливающем поля, серебристый бампер «акуры», влетевшей в один из немногих неподвижных предметов на данном отрезке федерального шоссе 50. По иронии судьбы – как про себя отметил Бернардо, когда расстояние значительно сократилось - это был знак ограничения скорости.
***
…прежде чем он понял, что происходит, его голову расколола ослепительная вспышка боли, на несколько мгновений лишив возможности понимать и анализировать происходящее. Единственное, Тассо сознавал, что падает назад, но не смог заставить себя оторвать от лица руки, на которые уже во всю хлестала кровь из разбитого носа. Дальше последовал удар в солнечное сплетение, скрючивший Бернардо в позе эмбриона. Издали, словно из другой вселенной, раздался женский крик…. 
***
Подъезжая к «акуре», он машинально сбросил газ, но останавливаться не собирался. Сомнений не осталось. Эти двое американцев привлекли их внимание еще в закусочной на автозаправке на выезде из Фэллона – самого крупного, если верить путеводителю, городка, расположенного на шоссе 50. Весьма занюханого городка, между прочим. Устроив  драку с групкой шпаны, тусующейся возле закусочной, парни удрали еще до приезда местного комиссара, вызванного заправщиком. Сидя за столиком, Рината и Бернардо еще с полминуты наблюдали, как авто, стремительно удалялось, оставляя позади себя высокий столб пыли. Преследовать их, естественно, никто не стал.
***
…каким-то чудом он, царапнув щеку о прохладный асфальт, все же откатился раньше, чем незнакомец, вновь занесший ногу, успел повторить удар. Вскочил на ноги. Тассо шатнуло, как пьяного, но он крепко держался на ногах. Зрение вырвало из пространства кусочек девичьего цветастого платья. Здесь, посреди пустынных полей, где невольными свидетелями происходящего могли быть только серые неприметные горлицы? гнездящиеся в траве, ей не приходилось надеяться, что люди услышат отчаянные мольбы о помощи. Это придало сил.
- Нож!
Предостережение девушки помогло Бернардо вовремя среагировать. Уворачиваясь, он метнулся в сторону, прижавшись спиной к корпусу «акуры», которая даже сквозь рубашку обдала его кожу жаром уходящего дня…
***
Они неспешно поравнялись с «акурой», чей дымящийся бампер сложился гармошкой, но разглядеть, что творится за тонированными стеклами, не представлялось возможным. Да Бернардо особо и не старался, провожая разбитое авто невнимательны взглядом, устремленным в зеркало заднего вида.
- Как? Мы не остановимся?!  - крайнее замешательство.
- Нет, - сказал, как отрезал, вложив в голос всю свою уверенность, настоящую и мнимую.
- Но почему? А вдруг им нужна помощь?
- Ты видела, что они сделали на заправке?  Не хочу пачкаться.
Тассо был предельно честен. Ему крайне не хотелось иметь дело с пьяными или укуренными юнцами, проматывающими жизнь с девизом “ sex, drugs, rock-and-roll ”, но было и другое, главное. Что, спрашивается, занесло состоятельного мужчину, примерного семьянина, мэра города в такую глушь, да еще в компании юной танцовщицы? Слишком скользкая ситуация и ответ напрашивается сам собой, поэтому Бернардо предпочитал не посвящать в дела посторонних, и уж тем более мелькать в полицейских отчетах. Он искоса взглянул на Ринату, которая, развернувшись на пассажирском сидении и вытянув шею, вглядывалась в запыленное стекло. Такие лица как у нее… несомненно, они смотрят с полотен Боттичелли: глаза, синие, как морские омуты, белокурые локоны, и персиковая кожа.       
- Пачкаться?! – она обернулась. Уничижительный взгляд. – Если они умрут, это будет на твоей совести.
- Может быть.
Несколько секунд девушка молчала, осознавая, как же так. Брови упрямо сдвинулись.
- Но ты же можешь вызвать им скорую в случае чего. И все!
- Ты же знаешь, здесь связь не ловит.
- Тогда останови машину, я сойду. 
Он только хмыкнул, и сильнее нажал на педаль газа, набирая скорость. «Акура» удалялась.
- Останови машину, иначе я сойду на ходу! - она решительно приоткрыла дверцу. Ворвавшийся в салон ветер защекотал лицо.
Тассо взглянул на девушку, удивленный, поджал губы, глотая ухмылку. Будь на ее месте другая, он бы и бровью не повел, но Рината, напрочь лишенная привычного милого кокетливого фарисейства была, не смотря на присущую ей  женскую мягкость и беззащитность настолько несгибаемо твердой в принимаемых решениях, что Тассо моментально понял: она говорит абсолютно серьезно.
- Ладно, закрой дверь, - проворчал он.
Вильнув вправо, он выкрутил руль, разворачивая автомобиль.
***
…лезвие, выброшенное изо всех сил, прошило воздух точно на уровне его груди, но, не найдя сопротивления, толкнуло своего обладателя вперед. Подсечка, удар локтем в поясницу, и нападавший неуклюже растянулся на асфальте. Тассо тут же пнул ногой нож, который, пролетев несколько ярдов, тихо приземлился в траву. Но парень так и не пошевелился.
- Он умер, да? – большие выразительные глаза Ринаты стали просто огромными. В нем плескался страх и еще какое-то непонятное чувство.
«Такой умрет, как же» - подумал Бернардо, но вслух этого не сказал.
- Да нет, наверное головой сильно приложился, - он выдавил из себя ободряющую улыбку, но на залитом кровью лице она наверняка была пугающей. – Принеси… галстук… что-нибудь, чтобы его связать. 
- А второй как же? Да что ему вообще было нужно?!
- Ключи, что же еще? – на мгновение устало прикрыл глаза. – Второй тоже живой, давай скорее.
Заметив, что она все еще медлит, с опаской поглядывая на приоткрытые дверцы машины – водительскую и левую пассажирскую, он захлопнул обе. Не на что ей там смотреть. И дело было вовсе не «во втором». Опустившись на землю, Тассо запрокинул голову, чтобы унять кровь, осторожно ощупал нос – вроде не сломан. Ну кой черт это случилось именно с ними? Пожалуй, Бернардо мог бы развернуть авто и поскорее убраться отсюда, если бы не то, что он увидел на заднем сиденье «акуры», настолько невероятное и отталкивающее, что он даже на какое-то время просто оцепенел, давая убийце шанс тихо подкрасться и напасть. Он, наверное, прятался где-то рядом в высокой траве, поэтому все время и оставался незамеченным. Не смотря на свой хваленный 8 уровень по тхэквондо, нападавшего Тассо заметил слишком поздно и не сумел вовремя собраться. К тому же тогда картина увиденного все еще стояла перед глазами. Да и сейчас тоже, стоило лишь сомкнуть веки…
Бернардо опустил голову, кровотечение уже, кажется, прекратилось, но он просто физически ощущал, как увеличивается и распухает нос. Подумал, как объяснит свое состояние жене, затем вспомнил, что волей-неволей, но без полиции не обойтись, а значит, придумывать ничего не придется, и мысли вернулись на круги своя, к тому, что он увидел на заднем сиденье.
Чтобы как-то отвлечься, он поднялся на ноги. Рината все еще копошилась в багажнике. Слишком долго. Еще раз удостоверившись, что девушка повернулась к нему спиной и ничего не увидит, Тассо распахнул дверцу со стороны водителя и, кое-как поддев сидящего под руки, поспешно стащил его на землю. В нос опять удар тот самый концентрированный металлический запах, рождая позывы к рвоте, но он сглотнул, всеми силами сдержался.
Водитель не был пристегнут, но все же казалось, не пострадал серьезно, так что, пожалуй, следовало связать и его тоже. На всякий случай. Не особо надеясь, Бернардо принялся ощупывать карманы лежащего, в надежде найти документы, кошелек – что угодно. Почему-то это казалось крайне важным. И вновь он допустил прежнюю ошибку.
Горло сдавили железные тиски. Ловя ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, он всеми силами пытался ослабить хватку, но тщетно, мир быстро покрывался черными пятнами, темнел. Глупо. Сам виноват. Тьма сгущалась, Тассо неуклюже повалился на бок, но тут осознал, что вновь может дышать. Руки, теперь уже нежные, обвили его за плечи, прислонили к чему-то твердому. Спиной он почувствовал знакомое тепло «акуры».
Горло болело, нещадно першило и прошло не меньше минуту, прежде чем к нему вернулась способность нормально дышать и видеть. Рядом была Рината, конечно же она. Тут же на земле валялась ее аккуратная туфелька с острым внушительным каблучком. Все-таки они запачкались.

Иен и Дирк Данросс (двое из ларца, одинаковых с лица – кто сказал, что вы герои? Маньяки, самые настоящие! Маньяки, несущие добро)

Когда человек, пройдя путь беззаботности и отнятых конфет, достигает определенного возраста, он колеблется: взваливать или не взваливать на себя новый груз забот. Братья Данросс решили не взваливать. Поэтому, привалившись в одинаковых позах к остову автомобиля, закурив и скрестив руки на груди, они с полнейшей и абсолютной индифферентностью наблюдали за попытками сеньора Тассо замочить синьорину Вальянт. Время дало ясно понять, что простые удовольствия - самые лучшие.