Сатнис оттанцевала свой номер и спустилась вниз выпить воды. Она уже порядком подустала от этой суеты и безумных парочек, лижущихся почти у каждого стола. Счастье других вымораживало Сатнис. Это была не зависть, ее просто бесило, когда кому-то хорошо, назовите это как хотите, но ей бы доставило удовольствие разбить пару не потому, что она хотела такого же счастья, а потому что это ей бы доставило удовольствие. Она задумалась о чем-то своем с загадочной улыбкой накручивая локон на указательный палец. Нет, здесь определенно было душно, то ли дело все эти парочки, которым все не почем, даже если в клубе пойдет снег.
Девушка поднялась со стула и вышла на улицу, чтобы выкурить свою сигарету. 
Сегодня была на удивление тихая ночь и разница с шумом клуба была разительна: здесь казалось, что все тихо, только небольшой гул улицы и шум машин, внутри же гремела музыка, танцевали эти пресловутые парочки и общались безумные компании, перекрикивая друг друга.
Мимо Сатнис прошел молодой человек приятной внешности, которого она где-то видела раньше. На мгновение мысли Сатнис занял вопрос- где? Однако он быстро улетучился, когда она увидела, как небрежно он засунул бумажник в задний карман джинсов. Нет, Сатнис не собиралась воровать, ведь ей нельзя было лишиться этого места, но как можно быть таким халатным? И потом, ведь кто угодно мог вытащить этот бумажник – почему должны подумать на нее? Сатнис была воровкой столько лет, что ни на минуту не сомневалась, что стащить бумажник она сможет виртуозно, так, что он даже не поймет, кто это сделал. Она затушила сигарету и легко последовала за ним. Судя по забитости бумажника – сумма там была приличная. Неудобство состояло в том, что бумажник очень непросто стащить из заднего кармана оставшись незамеченной. Нужна была толпа, люди, которые окажутся рядом, когда он ощутит, что давление от предмета исчезло.
Парень проследовал к стойке бара, что было Сатнис на руку – именно здесь толпилось такое количество народа, что взять бумажник мог кто угодно.
Она уже была сосредоточена на предстоящем деле. Но путь ей преградил здоровенный детина, от которого пахло перегаром так, что Сатнис показалось – если он дыхнет на нее, она умрет счастливой.
- Выпить хочешь, киса? – поинтересовался он, и Сатнис уже открыла было рот, чтобы нежно сказать ему: «Не будете ли Вы столь любезны, если Вас не затруднит, не снизойдете ли Вы в то место, где спина теряет свое благородное название?», как вдруг ее осенило! Он ей поможет! Для него это, разумеется, будет сюрприз.
Она плотоядно улыбнулась.
- С таким котиком? Надо быть дуррой, чтобы отказаться, - промурлыкала она и направилась к стойке, где стоял Парень с кошельком. Он уже что-то заказывал, поэтому следовало торопиться. Детина пошел следом и, когда он подошел к ней совсем близко, она пропустила его вперед
- Я хочу, - прошептала она ему на ухо, - «секс на пляже». – Она зашла сзади так, что детина отлично ее загораживал. Ей потребовалась всего секунда, чтобы сделав вид, что обнимает своего «котика», она вытащила кошелек и оказалась от парня на приличном расстоянии. Суетиться было нельзя: вора видно сразу по тому, как бегают его глаза, как стремительно он идет. Сатнис шла спокойно: в ее взгляде ничего не изменилось, девушка зашла в гримерную и открыла бумажник: первое, что бросилось в глаза это студенческий. Девушка открыла его: Даниель де Лионкур. Ну, конечно! Это тот самый парень, с которым она чуть не столкнулась в коридоре. Отдать ему должное, благодаря нему ей не пришлось сидеть в очереди у ректора, ведь она заметила газету с нужной ей информацией. Она уже было запустила пальцы в отсек с деньгами, но в коридоре отчетливо послышались шаги. Сатнис быстро засунула студенческий обратно и спрятала кошелек за спину, готовясь встретить кого-то из персонала.

Раздался стук в дверь, и уже через секунду вошел Даниель. Со стороны Сатнис представила себя Плутто, который картинно ронял челюсть на пол от удивления. «Черт возьми?! Как?!» - В этот раз ей не удалось справиться с собой так быстро, как она обычно это делала, ведь то, что он ее вычислил было практически нереально.
- Даниель, - выдохнула она так, что Мишель Мерсье в роли Анжелики из незабвенного фильма просто обзавидовалась бы, увидь она это: ее томно сказанное «Жафрей», когда она увидела в своей спальне мужа, которого считала мертвым не шло ни в какое сравнение с «Даниель» в исполнении Сатнис.
Теперь было несколько секунд для того, чтобы определиться, что делать дальше: разумеется, он пришел сюда не из-за её великолепного творчества, и если бы он хотел с ней познакомиться он, несомненно, сделал бы это еще на улице. Вывод – он каким-то мистическим способом догадался. Но знать наверняка он не может, поэтому есть шанс выкрутиться. На мгновение ей показалось, что мир рухнул – ее ни разу в жизни не ловили на краже. Однако, она быстро собралась – другого выхода не было. Итак, что у нее было? Ему 22 года, он студент кафедры визуального искусства, четвертый курс. Он заигрывает с ней и в целом весьма уверен в себе – это самый сложный тип мужчин, который только можно встретить. Стать для такого особенной практически невозможно: он из тех, кто сняв трубку говорит: «Алло. …Карисса?.. Ах, Карисса, конечно помню, как дела, милая?» при этом прокручивает в голове, кто же эта Карисса, и когда он вообще успел с ней познакомиться. Поэтому такой типаж Сатнис всегда обходила стороной – риск был слишком велик. Надо было что-то делать, причем делать срочно! Руки! Нельзя держать их за спиной! Сатнис аккуратно заложила кошелек за резинку брюк, благо дело, они были довольно свободные.
- Я так мечтала, что однажды ты войдешь сюда, - прошептала она в лучшем стиле голливудской актрисы: слегка подрагивающие губы, сжатые ладони. Нужно было во что бы то ни стало усыпить его бдительность и как-то переложить кошелек в более удобное место. Она смотрела в его глаза, но боковым зрением старалась уловить предмет, который мог бы помочь ей избавиться от кошелька. Было два идеальных места: ее пальто, висящее на вешалке; карманы там были довольно глубокие, и шляпа на столе, под которую можно было его положить. Но оставался вопрос: как незаметно дойти до одного из предметов и положить кошелек?!

Отредактировано Сатнис Берт (2010-12-02 17:57:46)

Первые несколько секунд Сатнис уже была готова про себя отмечать победу, ей показалось, что он удивлен, что и должно было произойти по ее плану. А дальше сцена в лучших традициях рассказа «Письмо незнакомки». Однако, вместо той реакции, которую ожидала синьорина Берт, она получила:
- И вот я здесь, и что же теперь меня ждет?
Отлично, он ей не поверил! Неужели так сложно было отреагировать так, как она этого ожидала?! Зато принял ее правила игры, это уже было неплохо. У нее возникла мысль наброситься на него со страстным поцелуем и параллельно положить кошелек в пальто, но внезапно пришла менее затратная идея
- Да, что же мы стоим?! – мягко улыбнулась Сатнис. – Садись, я столько всего хотела тебе сказать! Ты будешь смеяться, но я до сих пор не верю, что это ты. Я принесу нам выпить, чего ты хочешь? – Девушка изображала искреннюю радость неопытной юной девушки, которая встретила своего принца – теперь она знала, как избавиться от кошелька, а этот спектакль она с радостью доиграет, когда отдаст бумажник бармену на сохранение – Джоан был проверенным человеком.
Если бы Даниель мог видеть Берт без маски, он бы увидел ее самодовольную ухмылку – она ликовала: даже если он скажет, что не хочет пить, что сможет помешать ей пойти за чаем для себя? Переложить кошелек вперед так, чтобы это осталось незамеченным, для нее не составит труда. А дальше остается только доиграть финальную сцену: я так молилась, я так мечтала, а ты даже не помнишь меня! Откланяться и уйти, сказав, что ей тяжело видеть его в этом клубе, и попросить не заходить сюда, избавив ее от страданий, а заодно и от напоминания о том, что она тут ломала комедию еще даже не зная за какую сумму: если в бумажнике окажется сто евро мелкими купюрами, это будет очень обидно.
Впрочем, парень и впрямь был весьма красив, поэтому можно сказать, что для такого экземпляра не грех было устроить театр одного актера и за сто евро.
К Сатнис вернулся азарт, который она обычно ощущала, проворачивая очередную аферу. Однако прежде это было ради какой-то выгоды, сейчас, разумеется, тоже, но в этом было что-то еще, как на соревнованиях, когда танцоры борются за кубок, не стоящий и ломаного гроша, но желание его получить столь же сильно, как если бы за победу давали миллион.

Отредактировано Сатнис Берт (2010-12-03 22:49:37)

Сатнис уже приготовилась с милой улыбкой сказать, что она быстро сбегает за кофе для себя, но услышанное заставило ее чуть ли не остолбенеть
- Может, станцуешь для меня?  А потом поговорим, – «Да чтоб ты сдох!» - Чуть было не сказала девушка.  Улыбочка Сатнис  едва не перешла в оскал, но она держала маcку довольно успешно. «Я трагедийная актриса, я трагедийная актриса, и я не стану его поить клофелином, чтобы потом убить, » - читала она про себя мантру.
- Да, - выдохнула она, - я станцую. Только для тебя, - она глубоко вздохнула специально, чтобы он обратил внимание на ее грудь, и оставила губы чуть приоткрытыми. – Но сначала, - он вызывающе смотрела в его глаза, - я принесу себе воды.
С этими словами, Сатнис быстро удалилась, виртуозно переместив кошелек вперед. В коридоре была отдельная история: возле бара рыскал ее поддатый мачо, которого не стоило злить: все еще оставался шанс умереть счастливой, поэтому она побежала в администраторскую и? спрятав кошелек там, налила полстакана обычной воды из-под крана. Пить она, разумеется, это не будет, но для спагетти на уши синьору Лионкуру этого достаточно. Она спокойно вернулась в комнату. Теперь угроза почти миновала, поэтому Сатнис, сделав вид, что делает глоток, опустилась на гримерный столик на расстоянии чуть меньше метра от Даниэля. Это нужно было для того, чтобы он мог оценить все прелести ее фигуры, когда она потянется к нему.  Именно это она и сделала, отставив стакан.  Сатнис легко провела тыльной стороной ладони по его щеке.
- Как же ты красив, - прошептала она, глядя в его глаза. – Ты ведь не помнишь меня, верно? – она едва облизнула верхнюю губу: этого было недостаточно, чтобы он воспринял жест  как  явный намек, но достаточно, чтобы он видел, что она не просто так это делает.  Сатнис вообще любила полутона, когда мужчина с трудом понимает, что с ним делают. А поиграть в шарады она ох как любила.
– Нужен ли этот разговор, Даниэль,- продолжала она, - ведь тебе вообще нет до меня дела? Тсс, молчи, - она прижала указательный палец к его губам, - молчи.
Она опустила взгляд, и несколько секунд воцарилось молчание, нарушаемое лишь тиканьем настенных часов.
- Поцелуй меня, - снова глубокий вдох, приоткрытые губы и призывный взгляд.