--->Холл, ресепшен

29 октября.
13.38.

Пара минут в лифте и вот вы уже на вершине блаженства. Мягкий звон и мигающая цифра "три" ярко свидетельствовали о прибытии. Служащий гостиницы пропустил Феликса вперед, указав ему нужное направление, и, ускорившись, настиг его у дверей номера, раскрыв перед Вальянтом ворота в рай.
- Синьор, куда положить Ваши вещи? - пытаясь завладеть вниманием постояльца, молодой человек красноречиво приподнял сумку на уровень глаз, и ждал ответа, не двигаясь с места.
- А, брось куда-нибудь, - махнув рукой, Вальянт обернулся вокруг своей оси, придирчиво осмотрев предоставленный в его пользование номер. Вполне удовлетворительно, обширное пространство, уютная гостиная и большая кровать. Сумка упокоилась на диване, а мальчик вновь попытался вернуть себе внимание Лиса, покашливая и вытянувшись по струночке у двери.
- Вот ключ от номера, - на вытянутой руке позвякивали золоченные ключи с брелоком, явно намекающим на принадлежность дверям Imperial Suite.
- Отлично, спасибо, Паоло, - купюра в насколько евро легла в нагрудный карман форменной куртки, ключи легли на кофейный столик, и дверь захлопнулась за служащим «Короны».
Оставшись предоставленным самому себе, Феликс скинул плащ, швырнув его на одно из кресел, и потянулся, исторгнув из себя оглушительный зевок и хруст суставов. Дойдя до кровати, он рухнул на спину под тяжестью усталости бессонных дней, устремив взор в потолок, который стал понемногу обрушиваться на него, и сужаться, постепенно исчезнув совсем, под закрытыми веками осталась только томительная темнота. Несколько минут пролетели ценою долгих часов, Вальянт резко распахнул глаза и словно безумный, скачком встал с кровати, и судорожно копаясь в сумке, выудил оттуда ноутбук. Минуты включения проходили в мучительном ожидании, которое заставляло мужчину, чуть ли не трясти этот бессмысленный аппарат, чтобы он начал работать быстрее.
Нередко случается, что необходимое решение не способно проникнуть в голову человека, бесконечно отвлекающегося на окружающий мир, но вот уже в который раз, на Феликса обрушивалось внезапное озарение в минуты отрешения, и полусна. Бесконечные расчеты и чертежи ни на дюйм не приближали его к решению эргономичности оружия, и вот оно - Эврика!
Быстро перебирая пальцами по клавиатуре, Лис записал необходимые данные для дальнейших экспериментальных разработок. Весь сон и всю усталость, как рукой сняло, зато проснулось чувство звериного голода, которое не посещало его все, то время, что голова была забита этой проблемой. Ликуя и сияя, как начищенный цент, он влетел в душ, расставшись с одеждой и напевая мелодии детских песенок, намылился до образования густой пены и безжалостно смыл ее напором воды.
Дожидаясь полного высыхание кожи и волос, Феликс восседал на диване с ноутбуком на коленях и с неизменной самодовольной улыбкой, уже отправлял все необходимые данные своим помощникам в Будапешт, составляя список всех необходимых поправок для достижения идеального результата в создании улучшенного экземпляра.
Отметить свой прилив гениальности он намеревался в одном из городских кафе. В выборе заведений общественного питания вальянт был не привередлив, главное для него было лишь наличие там горячей еды. Облачившись в одежду, и закрыв номер на ключ, он пружинистой походкой добрался до лифта, и, насвистывая, приземлился в холле, помахав рукой своей новой знакомой у ресепшена. На улице его уже поджидал автомобиль, заботливо пригнанный к главному входу.
---> Кафе "Focolaio"

Дороги >>>
Oct, 30, 2010. 10 a.m.

Не знаю почему, но ощущение «сельской местности» никуда не делось поутру. Наоборот, оно даже усилилось. Маленький помпезный отель с дорогой отделкой и, кажется, богатой историей не мог исправить положения. В глубине подсознания верил даже в то, что, выглянув в окно, увижу там кур и прочую домашнюю рать. Но слух улавливал только людские голоса и по-выходному редкий шум машин: радует. Прошлый вечер закончился стремительно, скрашенный бутылочкой виски и дежурным препирательством с братом, кто на какой кровати будет спать. Уступил – как всегда. Хотя, это было не обязательно, поскольку спать не собирался. Захватив ноутбук, ушел в гостиную, где вместе со служащими нашей корпорации в Америке подводил итоги и отвечал на привычные скучные и по большей части глупые вопросы. На Уолл-Стрит в тот день была хорошая погода – торги закончились удачно. Ко сну решил отойти под утро: за окном уже занимался рассвет и в первых лучах прохладного солнца блестели раскиданные по комнате перья. Иен спал поперек кровати, отвоевав у подушки и одеяла большую часть. Усмехнувшись, завалился на свою, закрыв глаза скорее ради приличия. В голове вяло, так, как это бывает только ночью, перетекали мысли – одна сменяла другую, один план рождался из предыдущего. Грядущий день был распланирован, а в тот момент, когда раздался сонный голос брата, разум был окутан сонливым туманом. В прочем, развеян он был как по волшебству - моментально.
- Сомневаюсь, что на завтрак нам предложат что-то особенное, - отпустил сухой комментарий и, не открывая глаз, протянул руку к телефону. Ресепшен встретил меня по-женски визгливой беглой итальянской речью, в которую вслушиваться не захотелось. – Подайте завтрак в Imperial suite, - на спокойном, даже медленном английском оставил заказ и, не дожидаясь никакой реакции, повесил трубку. – Я слышал, что итальянцы очень медлительны. Чего не скажешь об их речи.
После этого раскрыл глаза и встал с постели, весьма помятый и взъерошенный, хотя провел отведенное на сон время в одном положении. Скинутый вечером свитер аккуратно висел на спинке стула, рядом с которым лежал закрытый и обклеенный таможенными наклейками чемодан. Присев возле него на корточки, с долей раздражения посдирал всю лишнюю атрибутику и раскрыл, намереваясь найти в нем все необходимое для начала нового дня.
- Кажется, в 7, - непривычно даже для самого себя осознавать то, что ты не знаешь чего-то наверняка. В прочем, эта была деталь – время было той вежливостью, которую, в случае с балом, можно было не соблюдать неукоснительно. – Если никто не настучит, а я проследил за тем, чтобы подобных фокусов не было, то проблем не возникнет никаких. Машина будет точно вовремя в целости и сохранности, - подобную уверенность мы могли себе позволить – система, отработанная годами, никогда еще не давала сбоя. И вряд ли даст. Нет левых посвященных – нет ненужных проблем.
В дверь тихо постучали, а затем щелкнул дверной замок: официант в белом фраке вкатил серебряную тележку с заказанным завтраком: по-европейски скудный, но, благо, с ароматно пахнущим кофе.

Ничто не предвещало тяжелое начало этого дня. Дверь ванной закрылась с резким щелчком замка. Огромное окно в полстены и круглая ванна по центру – керамическая купель, вызвавшая отчего-то кривую полуулыбку на губах, в правом углу которых была зажата сигарета. Этот жалкий муляж, не приносящий удовлетворения. Реклама врет. Затянувшись в последний раз, отложил ее на раковину, в глубине души надеясь, что она скатится и провалится в сток. Просто выбросить ее не поднималась рука – все-таки подарок родного человека. Глупая сентиментальность по отношению к близким. Окинув свое отражение критическим взглядом, приблизил лицо практически вплотную к зеркалу, всматриваясь в изумрудно-зеленые глаза, как если бы хотел найти в них какие-то изменения. Тщетно. Раздвинул стеклянные дверцы душевой кабинки и повернул краны, включив холодную воду на полную мощность.
Сглупил. Отправляясь в ванную комнату и оставляя брата наедине с человеком, просчитался по всем позициям. За подобную непредусмотрительность после и поплатился – все по-честному. Слух уловил шум, безошибочно свидетельствующий лишь об одном: Иен развлекался. Вслед за шумом почувствовал тонкий, сладковатый запах крови – отголосок того насыщенного аромата, которым была наполнена сейчас гостиная. Выключив воду и обвязав полотенце вокруг бедер, поспешил в гостиную, заставая там нагого Иена на диване, принимающего солнечные ванны с блаженным выражением на лице, и мертвого юношу. Точнее, то месиво, что от него осталось. Глаза приобрели медовый оттенок – внутри закопошился голодный зверь при виде сырого мяса.
- Я позже позавтракаю, - говорить брату о том, что так поступать плохо, будучи первый день в новой стране со своими законами для волков, не имело смысла. Не было и желания. Иен поступил так, как хотел. Теперь предстояло лишь избавиться от тела. Работа, ставшая практически хобби. Взгляд упал на серебряную сахарную ложку возле трупа. – Интересно, это была мера предосторожности или у этой гостиницы действительно хорошие инвесторы? Найди у меня в чемодане складной нож, - кинул на ходу, устремившись в одном полотенце на влажном теле к двери в коридор.
Законы Италии отличались от наших. И эта смерть могла стать для нас роковой, если о ней узнают. Необходимо было действовать быстро и аккуратно. Очень аккуратно – с той скрупулезностью, которой удавалось избегать в Америке. План родился сам собой – новый, не повторяющий те методы, которые были использованы ранее при аналогичных обстоятельствах. Если путаешь следы, то путай их до конца. За закрытой дверью слышался скрип маленьких колес тележки горничной. В двух-трех номерах от нашего. Рука легла на ручку двери в тот момент, когда щелкнул замок в дальнем конце коридора. Напевая какую-то мелодию себе под нос, горничная, окутанная запахами чистящей химии, вошла в номер, оставив свою тележку без присмотра возле открытой двери. Немного удачи – более чем достаточно, чтобы бесшумно выйти из номера и легко преодолеть расстояние от двери до тележки. Рука, повинуясь сигналам мозга, который уже проанализировал запахи, безошибочно схватила банку с моющим средством для ванны с хлоркой. В довесок были взяты упаковка пакетов для мусора и мешок для грязного белья. Тихо и незаметно. Когда горничная вышла в коридор, чтобы взять чистые простыни с тележки, дверь в наш номер была уже закрыта, а на ручке висела табличка «не беспокоить».
- Машина прибудет через полчаса, - спокойно напомнил брату, ставя добытый материал недалеко от трупа, рядом с которым присел, всматриваясь в изуродованное лицо и прикидывая свои дальнейшие шаги. – Боюсь, мы заставим ее ждать. Либо можешь отправиться без меня, - пальцы прошлись по рваной линии форменной куртки, которая клочьями висела на кровавом месиве некогда молодого тела. Задумчиво проведя рукой по подбородку, выпрямился, все-таки подходя к передвижному столику, на котором стояла чашка с кофе. Глупая и тщетная попытка найти сигарету в полотенце, естественно, не увенчалась успехом. Она по-прежнему лежала на раковине. Идти исключительно за ней в том направлении желания не было. – Ты идешь в душ? – риторический вопрос, заданный скорее ради того, чтобы просто напомнить брату о банных процедурах и намекнуть, что он там рискует оказаться не один. – Если да, то, надеюсь, мы тебя не стесним, - усмехнувшись, сделал глоток кофе. – Ай-йа, ужас. Хотя, могло быть и хуже.
Чашка вернулась на свое место. Теперь все внимание принадлежало исключительно остывающему телу посреди гостиной. Передвигать его по комнате было опасно: следы крови просто не вывести с ковровой поверхности – опыт был печальный, собственные ошибки научили аккуратности. Поэтому пришлось взять труп на руки, пачкая собственное тело в крови, и отправиться с ним в ванную комнату. С полной уверенностью в собственных действиях положил его в купель, включив на этот раз горячую воду, стекающую тонкой струей на голову трупа.
Забрав у брата нож, захватив оставленную упаковку пакетов и взяв с раковины забытую сигарету, с наслаждением затянулся, успокаивая организм, который от нехватки никотина нервозно сжался, словно в приступе паники. Никогда еще подобное не делал в спокойной обстановке, с чувством, толком и расстановкой. Если лишал кого-то конечностей, то в момент драки, нападения, совершая это в порыве агрессии, но с абсолютно безмятежным видом, получая наслаждение от содеянного. Сейчас же все было иначе. Этот парень был уже мертв. Он не боролся со мной. Был куклой. Просто игрушкой в моих руках. Той досадной помехой, от которой необходимо было избавиться. Это не был наш дом, здесь сложно было что-то сделать незаметно. Его тело становилось на градус холоднее с каждой уходящей минутой. И кипяток вряд ли может помочь. Откинув полотенце в сторону, присел рядом с телом, всматриваясь в слепые глаза. Окружающий мир перестал волновать, оставив нас двоих в ванной, окно которой было занавешено мрачной тюлью. Подсмотреть было некому. И неоткуда. Не особо церемонясь, избавил тело от остатков одежды.

Предупреждение: насилие. Под кат не прячу, поскольку рейтинг у игры все же высокий.
Лицо мальчишки было изуродовано, но еще узнаваемо. Это пришлось исправить, срезав ему скулы и нос под струей горячей воды. Прежде, чем лишиться рук, парень был лишен дистальных фаланг, срезанных подобно маслу от основного куска. Если бы можно было оставить тело и безбоязненно покинуть номер, чтобы встретить машину с тайным грузом, то процесс пошел бы быстрее – перевозимый нами груз был изготовлен из материала, который был способен разрубить человека пополам в считанные минуты. Но, увы, приходилось пользоваться тем, что есть, подавляя в себе звериные инстинкты, реагирующие на кровь и превратившие глаза из изумрудных в медовые. Медлительность и размеренность становились опасными. Куски срезанного мяса отправились в один из пакетов. Ванна была наполнена красной от крови водой, в которой лежало тело – пятка мальчишки закрыла сток. Желая покончить с этим как можно скорее, сделал глубокий надрез в области предплечья, всаживая нож на максимальную глубину – пока лезвие не уперлось в кость. Очертив круг вокруг кости, с усилием разрезав плоть, отложил на пол нож, выпрямился и ухватился руками за изуродованную руку, а босой ногой уперся в ребра мальчишки. Надавив на руку вниз и повернув ее под неестественным углом, резко дернул вверх, с неприятным звуком отрывая ее от тела. Даже для оборотня это показалось не легким этапом работы. Пока же это была только одна рука, повисшая куском мяса весом в несколько килограмм. Даже не поморщившись, убрал ее в другой пакет. Со второй рукой было проделано то же самое.
Это началось после смерти Анжелики. Давно о ней не вспоминал и странно, что вспомнил именно сейчас. Тот раз был другим – от нее избавился немного по-дилетантски, выбросив тело в лесу. Всегда проблема была одна – незаметность. Даже тогда. Но все равно – тот раз был другим, все карты были на руках. Сейчас же не хватало половины колоды.
На этом можно было бы и остановиться. Но проблема «как вынести тело из гостиницы» никуда не делась. По виску стекла капля пота, вызванная скорее паром от горячей воды, чем напряжением, от которого можно было избавиться, глубоко затянувшись сигаретой. Собственные руки были испачканы в человеческой крови. Она стекала по телу, оставляя тонкий алый след. Окинув взглядом останки, впервые за годы своего существования понял, что не знаю, что делать. Выбранный путь вдруг показалась невыполнимым. Он был по-детски прост, если под рукой есть подходящее оборудование и достаточное количество времени. Но не было ни первого, ни второго. Однако, отступаться было уже поздно. Необходимо было довести первоначальный план до конца.
- Ну и задачку ты мне задал, Иен, - не задумываясь, произнес вслух, шаря взглядом по нагому телу гостиничного мальчика, будто бы оно могло дать ответ. Оно было, естественно, безмолвно.
От ног избавлял его поэтапно, сделав разрез сначала на лодыжке, вскрыв полость голеностопного сустава и согнув стопу так, что вывихнуло таранную кость, чуть облегчив дальнейшую работу. Пальцы, щиколотки, голень, выше – с костьми справиться было практически невозможно. Делая каждый раз надрез, приходилось попотеть, чтобы, прилагая всю силу оборотня, сломать, раскрошить, вырвать кусок. От подобной экзекуции, запахов, звуков невольно начало тошнить. Обе ноги заняли час и практически лишили сил. Паззл из человека получался неудачным – число мешков около ванной росло. Самым простым стало оторвать голову. А туловище все равно казалось издевательски большим.

- Иен! – никогда раньше не просил у него помощи в этом деле. Йосс. – Выясни, где здесь служебный выход, - говорить ему о том, что это надо сделать быстро, тихо и незаметно, было лишним. – И закажи такси.
Разум игнорировал предупреждения об опасности. Но и иных выходов видно не было. Включив холодную воду, которая быстро смешалась с горячей, достигнув нужной консистенции, кое-как обмыл оставшееся туловище, предприняв еще одну тщетную попытку отломить кусок торчащей кости. Из гостиной принес мешок для грязного белья и зажигалку. Срезав с мешка эмблему отеля, поджег ее над ванной, превращая улику, способную натолкнуть на место преступления в пепел, уходящий в сток вместе с кровавой водой. При помощи зажигалки подпалил сосуды на туловище, из которого, в прочем, кровь уже не шла. К прочим запахам прибавился и запах паленой плоти. Времени становилось все меньше и меньше. В гостиной звучала мелодия телефона – видимо, их опоздание становится подозрительным. Выключив воду, натянул на остатки тела мешки для мусора с двух концов, а затем, ни без труда, запихнул его в мешок для грязного белья. Более мелкие пакеты с останками, вроде рук и частей ног, были аккуратно уложены во вместительный пакет из дьюти фри. Он был тяжелым, но подозрения не вызывал. Похищенным у горничной моющим средством оттер ванну, прошелся по плитке возле нее – запах крови постепенно вытеснялся резким запахом хлорки. Наскоро вымывшись, удовлетворился пока лишь тем, что чужая кровь исчезла с моего тела. Еще один этап работы был завершен. Теперь предстояло самое сложное.
- Возьми этот пакет и садись в такси. Только убедись, что водитель не оборотень. Кто знает, сколько их тут и кем они работают, - возвращаясь в гостиную и направляясь к приготовленным ранее вещам, обратился к Иену, с умеренной поспешностью одеваясь в свой костюм. – Заберешь машину – позвони мне. Я пока избавлюсь от этого, - кивок в сторону ванной, где еще лежала большая часть жертвы моего брата, бесчеловечно разделанная мной.